Не стану врать. Хороший студент или нет, но я стараюсь не отставать от неё.
— Окей, значит, ты говоришь, что есть куча фильмов о мужчине, который создал статую женщины из камня — или слоновой кости — и влюбился в неё?
Она строчит что-то ещё в своём блокноте.
— Нет, и в этом-то вся прелесть. Есть куча переосмыслений. Самый классический фильм — это, конечно, «Моя прекрасная леди», но ещё есть «Красотка», «Это всё она»… Все фильмы, где парень выряжает женщину в ту, кем она не является, из-за пари или какого-то социального обстоятельства. Понимаешь? Шарада.
Наконец, всё вроде как встало на свои места.
— Ладно, пока я тебя понимаю. Нам нужно переписать твой маленький монолог о том, как история Пигмалиона проникла в Голливуд, и облечь в сценарий наш свежий взгляд на него?
— Именно.
Я ловлю взгляд Стивена, показывая ему принести ещё два пива.
— Хорошо, я в деле. И какой же сюжет в нашей истории?
Стефани запихивает в себя горсть начос, задумчиво пережёвывая.
— Дело вот в чём, партнёр. Раз уж я всё придумала, теперь твоя очередь включать свою прелестную, изобилующую гелем голову в работу. Какая у нас идея для сценария? Думай, это и будет твоим вкладом.
Глава семь.
Стефани
— Стеф, ты уверена, что не хочешь посмотреть фильм?
Я отрываю глаза от крошечного кухонного стола, за которым работала над нашим с Итаном кинопроектом весь последний час. Не сказать, что мне хочется над ним работать или что это вообще необходимо, учитывая, что он понадобится только через два месяца.
Но альтернатива этому — диванные обнимашки с Дэвидом и Лией, пока они смотрят какую-то хреновую инди-драму. Я «за» независимые фильмы, но меня бесит, когда приставку «инди» ставят как средний палец Голливуду. Небольшой бюджет не оправдание для создания мусора, а судя по количеству грубого монтажа в этом фильме — это чистое ленивое киношное говно.
Да и диван не такой уж большой. Если я присоединюсь к ним, то придётся сидеть, вжимаясь в Дэвида, пока он периодически лапает Лию, посылая мне сексуальные взгляды.
В последнее время это частое явление. Не думаю, что он желает меня вернуть, но его, похоже, сильно возбуждает наличие в одной комнате и бывшей, и нынешней девушки. Меня это здорово выбивает из колеи, но я стараюсь вести себя зрело.
Хотя если это и есть «взрослая жизнь», то она мне нахрен не нужна.
В старшей школе — до того, как всё произошло, — я часто фантазировала, на что будет похожа студенческая жизнь. Я рисовала себе занятия до ночи, сплетни с подружками, пивной пинг-понг, вечеринки, быть может, парочку милых парней, и что, встретив того самого, я точно буду знать, что делаю.
Моё представление и близко не стояло с реальностью.
Вместо этого мой круг общения ограничился горсткой киношников-зубрил, бывшим парнем-изменщиком, превратившимся в соседа, а теперь ещё и богатеньким качком, который, скорее всего, играет в регби и распивает охлаждённое вино в свободное время.
Я хмурюсь, отпихивая блокнот. В последнее время Итан Прайс появляется в моих мыслях гораздо чаще, чем хотелось бы. Как партнёр по кино-классу он полный бездарь. Но его компания и вполовину не так плоха. На секунду там, в баре, мы почти могли показаться друзьями. Или, по крайней мере, приблизиться к такому понятию настолько, насколько это возможно для студента-панка, изучающего искусство, и идеального ученика из бизнес-школы.
Поскольку, несмотря на всю свою очаровательность, этот парень вообще ничего обо мне не знает.
«Ты могла бы поехать домой», — сказал он.
«Нет, Прайс, это единственное, что я сделать не в силах».
Дэвид с Лией могут даже сексом на диване заниматься, пока я на нём сплю, и даже тогда я бы не поехала домой.
А судя по тому, что рука Дэвида теперь уже полностью накрывает сиську Лии, этот сценарий далеко не так надуман, как хотелось бы.
Раздаётся стук в дверь, и мы втроём выжидающе переглядываемся. Но, видимо, никто из них не ждёт гостей, раз Лия и Дэвид едва отрывают глаза от телевизора.
— Я открою, — ворчу я. Учитывая ту мелкую плату, которую я оставляю Дэвиду за возможность остаться здесь, можно побыть и дворецким.
Я становлюсь на носочки, заглядывая в глазок, — это встроенная функция любой нью-йоркской женщины, живущей без швейцара.
Сердце в груди слегка подскакивает, и я снова полностью опускаюсь на землю. А потом снова встаю на цыпочки и смотрю во второй раз — просто чтобы убедиться.
Ага, всё-таки он.
— Кто там? — спрашивает Дэвид.
Я игнорирую его и не спеша открываю дверь, давая разуму время оправиться от шутки, которую сыграло со мной зрение.
Но это не шутка.
По ту сторону стоит Итан Прайс, который на все сто процентов выбивается из окружающей среды в своих выглаженных шортах цвета хаки и сине-белой рубашке.
— Привет, партнёр, — здоровается он с лёгкой усмешкой. — Войти можно?
Я не шевелюсь.
— Стеф? — зовёт Дэвид.
Я молча отодвигаюсь в сторону и пропускаю Итана в крохотную квартиру, отчаянно борясь с желанием ринуться подбирать беспорядочные груды шмотья, пустые бутылки из-под пива и хлам, образовавшийся благодаря трём людям, делящим шестьдесят пять квадратных метров.
— Ничего себе, к нам как будто спустилась модель из журнала «J. Crew», — слышу я шёпот Лии.
— Итан, добро пожаловать ко мне…
— Домой, — заканчивает Дэвид с лёгкой улыбкой, поднимаясь навстречу Итану. — Я сосед Стеф. А ты?..
— Итан Прайс.
Два рукопожатия, а мне уже хочется в стиле каратиста разбить их руки, потребовав, чтобы они не обменивались словами. Два моих мира столкнулись, и это… странно.
Я замечаю, что Итан не даёт определения своей роли в моей жизни, и судя по лёгкому прищуру, Дэвид тоже это заметил.
Дэвид был ревнивым парнем — иронично, учитывая, что это он сбился с пути истинного, а не я. Молю Бога, чтобы он не оказался ещё и ревнивым бывшим.
— Дэвид, ты пропускаешь фильм, — восклицает Лия, как всегда не обращая внимание на лёгкое напряжение, повисшее в комнате.
Итан ловит мой взгляд, поиграв бровями:
— Та самая стрёмная вагина? — одними губами проговаривает он, чтобы Дэвид не заметил.
Я его игнорирую.
— Как ты меня нашёл?
— В твоё последнее общение с банком, ты дала им свой новый адрес.
— И что, ты его запомнил?
Он постукивает себя по виску.
— Вот он, стальной капкан, Кендрик. Ничего не ускользнёт.
— И всё же ты, по всей видимости, избирательно относишься к попадающей в него информации, — бормочу я, думая о всех тех бесполезных часах, которые я провела не смолкая, чтобы потом выяснилось, что он не запомнил ни одного факта.
Дэвид всё ещё внимательно за нами наблюдает.
— Чувак, ты её преследуешь?
— Главное, что не изменяю, — парирует Итан всё с той же белозубой улыбкой.
Я жёстко шлёпаю Итана по руке, прежде чем встать между ними.
— Дэвид, тебе больше не нужно меня защищать. И, Итан, почему бы нам не сесть и не обсудить проект?
Перевод: «Мы сядем, и ты объяснишь мне, зачем вторгаешься в моё личное пространство».
Дэвид неохотно возвращается к Лие на диван, а Итан присоединяется ко мне за кухонным столом. Здесь четыре стула, и он безо всякой на то необходимости выбирает ближайшее ко мне место, а не то, что напротив — что имело бы больший смысл.
— В чём дело? — шиплю я.
Он быстро прошёлся глазами по моему лицу.
— Ты, даже когда дома сидишь, вымазываешь глаза этой чёрной штукой?
Я хлопаю ресницами.
— Ну, общество джентльмена можно ожидать когда угодно.
Хотя, если честно, без макияжа я чувствую себя голой. Глупо, да, но я всегда представляю себе, что тёмно-серые тени и чёрная подводка — мои щиты от любопытных глаз.
На лице Итана появляется сочувствующее выражение, и возникает странное ощущение, что он меня раскусил.