Я уже готов был сообщить им, что мы с Оливией расстались. Но они пошли дальше и организовали для нас яхту, где мы будем наедине, словно для чего-то особенного. Но этому не бывать.
И всё же я не смог заставить себя рассказать родителям правду. Слишком унизительно. Поэтому я поступил, как трус. Сказал, что у меня другие планы. С новой девушкой.
Как уже было сказано, это не самая лучшая моя идея. И я не шутил, когда говорил Стефани, что это удивительно, но у меня нет знакомых женщин, подходящих на эту роль. Такая неразбериха случается, когда ты растёшь в Нью-Йорке. Плевать, сколько людей живёт в этом городе.
Когда речь идет о богачах — таких, как Прайсы, Сент-Клеры и Миддлтоны, — социальные связи очень тесны, а сексуальные и подавно.
И это приводит меня к… Я отрываю невидящий взгляд от какого-то дрянного журнала, сидя в роскошном кожаном кресле.
К Стефани Кендрик.
Стилист уже накинула на плечи Стефани чёрную накидку, подчёркивая чёрные круги вокруг глаз и мрачное настроение.
— Что мы делаем? — спрашивает стилист, распустив длинные волосы Стефани и расправив их на её плечах.
В горле пересыхает от воспоминаний о том, какими они были на ощупь в ту ночь. Охрененно мягкие для девушки с такими шипами.
А потом ещё и этот поцелуй…
— Да, малыш, Мэдди тут хочет знать, что мы будем делать, — произносит Стефани, встречаясь со мной в зеркале глазами.
— Итан, твоя мама в курсе, что ты здесь? — интересуется Мэдди, повернувшись чтобы посмотреть на меня.
— Не-а, и я буду очень признателен, если вы ничего ей не скажете.
Мэдди пожимает плечами.
— Я ведь не рассказала ей, что это ты испортил мою палетку с красками, когда тебе было шесть, сделав её волосы медными? Вот и сейчас не расскажу, что ты привёл сюда девушку.
Я награждаю её своей самой лучшей улыбкой, игнорируя полный отвращения взгляд Стефани. Мы не виделись с Мэдди уже много лет, наверное, с тех самых упомянутых ей пор, когда я случайно, но нарочно смешал цвета на палетке. Насколько мне помнится, тогда я был раздражён, что мамина «беда с корнями» приключилась в один день с моей баскетбольной игрой, и вместо того, чтобы отправиться с друзьями за пиццей с содовой, мне пришлось тащиться с ней в чёртов салон красоты.
Прошло больше десяти лет, а моя мама по-прежнему ходит к Мэдди подкрашивать корни. Жаль, что она отцу предана не так, как своему стилисту.
Запихиваю эту мысль поглубже. «Пора перестать зацикливаться на этом дерьме, иначе я скоро стану таким же ядовитым и озлобленным, как Стефани».
— Итак, Мэдди, — начинаю я, — Стефани не особо привередлива, но теперь она решила привести себя в порядок. Наверное, хочет впечатлить меня, — подмигиваю Мэдди.
— Привести себя в порядок?
— Так, и что мы думаем? — спрашивает Мэдди, отпивая свой кофе.
— Для начала, я подумал, мы могли бы избавиться от темноты. Вернём ей естественный цвет волос, — говорю я в надежде, что правильно использую терминологию. Думаю, да. Оливия любила говорить о своих волосах. Много.
Но Стефани и Мэдди так глазеют на меня, что становится очевидно — я сморозил глупость.
— Ну, знаете… сделать посветлее? — поправляюсь, чувствуя себя уже не так уверенно.
— Что ж, если я не ошибаюсь, — произносит Мэдди, отставляя кружку, — у нас тут и так естественный цвет волос.
Целую секунду я усваиваю информацию, а потом перевожу удивлённый взгляд на волосы Стефани.
— Это твой настоящий цвет волос?
Стефани смотрит на меня ничего не выражающими глазами.
— Думала, ты считаешь их красивыми.
— Нет. Да. То есть, конечно, но они очень тёмные.
Стефани поворачивается к Мэдди.
— У вас случайно нет моей сумочки под рукой? Хотела посмотреть, с собой ли у меня «звёздочка» для Мистера Наблюдательность.
— Успокойся. Видимо, я решил, что ты покрасила их в тёмный из-за своей тяги ко всему мрачному и унылому.
— Парень без стереотипов. Освежающе, — Стефани придерживается лёгкого тона, но выглядит она взбешённой.
Дерьмо. Я рассчитывал, что это будет несколько полегче. Что Мэдди просто возьмёт и сотворит чудо, превратив этого гремлина в мягкую белокурую прелестницу.
— Какие у нас варианты, Мэд? — спрашиваю, стараясь игнорировать Стефани.
Стилист какое-то время изучает свою клиентку, сначала поднимая пряди, а потом позволяя им упасть на плечи.
— Длину оставим. Ей подходит. Но несколько прядей будет лучше подрезать. Может, сделать чёлку, чтобы подчеркнуть глаза?
Как будто её глаза нуждаются в подчёркивании. Они и без того большие, яркие и голубые.
И вообще, чёрт возьми, сейчас это не имеет никакого значения.
— Ладно, делай как считаешь нужным, — говорю я, почему-то вдруг почувствовав острую необходимость в личном пространстве. — Милая, ты не против, если я схожу нам за кофе, пока Мэдди занимается тобой?
— Не против, мой любимый жучок.
Её слова сочатся милостью, но, даже отвернувшись, я знаю, что она взглядом мечет кинжалы мне в спину.
Я посылаю улыбку администратору на выходе, и она улыбается в ответ с явным предложением продолжить беседу. И я почти клюю. Она высокая, стройная, с сексуальными волнистыми волосами. Именно такую девушку, по расчётам родителей, я должен привести домой. Поэтому мне нужно, чтобы Стефани выглядела именно так, и на это понадобится гораздо больше, чем несколько обрамляющих лицо прядей. Трансплантация личности, например.
«Это была твоя идея, чувак».
До сих пор не понимаю, что сподвигло меня на это, или почему я заявился на порог её бывшего, как сталкер-извращенец. Постучавшись в дверь, я передумал. Но она выглядела такой несчастной и беззащитной, что мне захотелось остаться с ней.
А потом я зашёл дальше и, чёрт возьми, поцеловал её, стремясь скорее заткнуть её хоть на пять секунд, но на деле всё вышло несколько… горячее. Не совсем так, как нужно было нам обоим.
Я не спеша покупаю кофе и даже делаю вид, что рассматриваю витрины на «Пятой Авеню», потому что это и в десятой степени не так страшно, чем переполненный эстрогеном салон красоты. Понятия не имею, сколько времени уходит на сеанс у стилиста, поэтому ныряю в книжный, чтобы охладиться под кондиционером, допивая свой кофе, и от нечего делать начинаю потягивать кофе Стефани.
Спустя сорок пять минут я возвращаюсь в салон. Стефани сидит в холле, явно выведенная из себя моим опозданием.
— Как часто ты проверяешь свои сообщения? — задаёт она вопрос.
Я вынимаю телефон, и действительно, у меня около пятидесяти сообщений от неё. Каждое хуже предыдущего, и все обещают жестокую расправу, если я не верну свою «богатенькую задницу» в салон. Но мне трудно сосредоточиться на том факте, что Стефани хочет меня убить, потому что она… красивая.
Я ни черта не понял из того бреда, что болтала Мэдди, но эта женщина профессионал. Волосы Стефани по-прежнему тёмно-каштанового цвета, к которому я привык, но теперь они не висят щитом вокруг лица, а спадают на плечи волнами, будто умоляя быть разбросанными по чьей-нибудь подушке.
Не моей. А кого-то другого.
С этими взглядами и глазами енота трудно судить, но похоже, что под всей этой болью может скрываться самая настоящая красотка.
— И никакого кофе?
Я слабо улыбаюсь, и к моему удивлению, она не закатывает истерику.
— Пофиг, — произносит она. — Ты всё равно всегда заказываешь не то, что нужно.
Правда.
Я достаю кредитку и подхожу к любопытному администратору. Мне не пришлось долго уговаривать Стефани позволить мне заплатить. Не только из-за того, что у неё мало денег, но и потому, что если мы хотим претворить наше маленькое приключение в чёртов сценарий, то именно я, в пигмалионовском стиле, должен контролировать это преображение.
И это уже не проблема. Я эволюционировал. Теперь могу вытерпеть и прилавок с косметикой, и женскую примерочную.