— А с другой стороны, — начинает она, взяв пиво для себя, — от вас просто разит сексуальным напряжением. Она чуть до неба не подпрыгнула, когда ты стряхнул с её руки жучка. И каждый раз, как ты смотришь на неё, у меня создаётся впечатление, что ты её сейчас подожжёшь. Как-то всё это не вяжется с отношениями, которым уже целый месяц.
Парень Андреа, услышав с кормы лодки часть нашего разговора, переворачивается на живот.
— Отстань от него, Энди. Может быть, Стефани не даёт на первом свидании, как некоторые знакомые нам девушки.
Андреа, подавшись назад, попыталась столкнуть его в озеро.
— Я тоже не дала тебе на первом свидании, Брайан Барлоу.
Брайан спускает солнцезащитные очки на кончик носа, чтобы встретиться со мной взглядом, прежде чем произносит одними губами:
— Ещё как дала.
На это он получает ещё один удар по голове. Брайан и Андреа познакомились в колледже — в том году она уже привозила его на лето к своей семье, и в этом году снова, отсюда можно сделать вывод, что у них всё довольно серьёзно. Я рад. Он хороший парень.
— Так что там за история, Итан? — интересуется Андреа, вернувшись ко мне.
— Нет никакой истории, — отзываюсь я тем же легкомысленным тоном. — В смысле, мы не торопимся, но при этом потихоньку познаём друг друга, если ты понимаешь, о чём я.
— Перевод: они делают всё, за исключением самой работы по продолжению рода, — подводит Брайан.
Андреа внимательно изучает меня.
— Неужели это правда?
Встав, я вытягиваюсь во весь рост.
— Господи, откуда такой интерес к моей сексуальной жизни?
Она ведёт плечами.
— Просто я счастлива, что она у тебя в принципе есть. Думала, что ты можешь не оправиться после разрыва с принцессой Оливией.
— Но я оправился, — хмыкаю я.
— Хорошо, — произносит Андреа, роясь в сумке в поисках ещё одного солнцезащитного крема. — Мне нравится Стефани. Она нормальная. И красивая.
Мой взгляд устремляется к носу лодки, где Стефани последние полчаса грелась на солнце в блаженном неведении об инквизиции, которой меня тут предают.
— Да. Она красивая, — соглашаюсь я, вбирая глазами абсолютное чудо — Стефани Кендрик в бикини. Меня слегка мучила нервозность, когда она настояла на том, чтобы пойти одной в магазин за купальником. По моему опыту, мнение парней всегда кстати, когда речь идёт о вещах, состоящих из «ниточек». Но она отлично справилась. Её купальник крошечный, белый, с замысловатыми узорами — как она это назвала? Вязание крючком? — что удивительно украшает и без того шикарную грудь.
Она оборачивается, чтобы проверить, где я, одаривая меня слабой, застенчивой улыбкой, когда осознаёт, что я наблюдаю за ней. Мне не видно её глаз за большими солнцезащитными очками, но и так ясно, что она целенаправленно удерживает мой взгляд. Устраивает шоу для Андреа с Брайаном
— Я буду наверху, — говорю я, беру пиво для Стефани и направляюсь к ней. .
— Ага-а, — тянет Андреа. Я чувствую её глаза, провожающие мою спину, и мне пока непонятно, провёл я её или нет. На мой взгляд, нет, но, возможно, я просто паранойю. Потому что в одном Андреа права: мы со Стефани не ведём себя как пара, привыкшая к физическому контакту.
Пора это исправить.
Стефани уже лежит к тому времени, как я добираюсь до неё, поэтому я позволяю своему взгляду задержаться на тонкой талии, идеальным бёдрам и… груди.
Убеждаю себя, что пялюсь только из-за Андреа, которая, может, за нами наблюдать, но правда в том, что я не сумел бы отвести взгляд, даже если бы захотел. Как, чёрт возьми, я должен высидеть рядом, не стянув с неё это бикини, — выше моего понимания, но тут без вариантов.
— Кажется, Андреа нас раскусила, — говорю я, сев рядом с ней на громадное полотенце.
Она прикрывает рукой глаза, повернув голову ко мне.
— Что значит «раскусила»?
Я ставлю наше пиво поверх книги, которую она читала, и вытягиваю ноги рядом с её, отмечая, что мои простираются несколько дальше. Всегда забываю, какая она крошечная.
— Говорит, что нам очень комфортно вместе, но при этом мы слишком заведенные.
— Как это понимать? — спрашивает она.
Я пожимаю плечами, хотя на самом деле мне понятно, что подразумевала Андреа, и Стефани, подозреваю, тоже. Благодаря нашему соседству мы научились расслабляться друг с другом. Но в то же время между нами есть нечто закипающее. Нечто абсолютно противоположное «расслабленности». И оно нарастает.
— Исходя из её слов, по нам видно, что мы ещё не прошли стадию консуммации.
Она чуть дёргается, поднимаясь на локтях.
— Стадию консуммации?
— Ну, думаю, она говорит о… сама знаешь, — объясняюсь я, по-детски изображая на одной руке поступательные движения указательным пальцем, а на другой — соединяю большой и указательный пальцы, формируя «O». Она отбрасывает мои руки.
— Ты сказал ей, что мы вместе всего месяц? В смысле, неужели так необычно, что это до сих пор не случилось?
Слегка наклоняю голову, сбитый с толку искренним интересом в её голосе.
— Я надеялся, что это ты мне расскажешь, — замечаю я. — В моей жизни были только одни серьёзные отношения, поэтому у меня не так много опыта, — не самое мужественное заявление, но всё так и есть.
Она отводит глаза.
— Вы ждали дольше месяца? С Оливией?
— Ну, мне было пятнадцать, когда мы начали встречаться. Если бы решал я, вряд ли мне удалось бы продержаться даже неделю. Но она была вроде как примерной девочкой. Поэтому, да, мы ждали дольше месяца.
Стефани поворачивается посмотреть на меня, явно дожидаясь подробностей.
— Ни за что, — изрекаю я, качая головой. — Мужчины рождаются с защитным инстинктом, диктующим никогда не рассказывать своим нынешним самкам о бывших.
— Где ты этому научился? «Энимал Плэнет»?
— Реалити-шоу, — отвечаю я.
Она ложится, и я вытягиваюсь рядышком. Несколько минут мы молчим.
— Так что нам делать? — спрашивает она. — С Андреа, в смысле.
Я перекатываюсь на бок, перенеся весь вес на локоть, и опускаю голову на руку, скользнув по ней взглядом.
— Ну, одно я знаю точно. Нам нужно привыкнуть к прикосновениям друг друга.
— Дай определение слову «привыкнуть».
— Ты подпрыгиваешь всякий раз, как я касаюсь тебя, — чтобы доказать правоту собственных слов, я вытягиваю указательный палец и провожу им от её запястья до локтя.
Она шипит, одёргивая в ответ руку.
— Видишь? — мягко спрашиваю я. — Возможно, от нас не ждут «скрепления сделки» за месяц отношений, но мы, чёрт возьми, просто обязаны привыкнуть к прикосновениям.
На сей раз я кладу всю ладонь на ей руку, скользя ей вверх, пока не свожу пальцы на бицепсе. Что касается тактильного контакта — он не должен носить личный характер. Тут нет места сексуальному подтексту. Но они получаются чёртовски сексуальными, особенно учитывая, что тыльная сторона моих пальцев застывает всего в нескольких сантиметрах от её груди.
Я вбираю полную грудь воздуха. «Не затеряйся в игре, Прайс».
— Ну вот и славно, — саркастично констатирует она. — Теперь-то твои уверенные прикосновения к моим дряблым рукам точно убедят всех, что мы почти достигли стадии консуммации.
Я взрываюсь от смеха, несмотря на то, что у меня теперь дикий стояк на её «дряблую» руку.
— Ну ты и зануда.
Она усмехается мне, и этот жест невероятно лёгкий и развязный. Вдруг до меня доходит, о чём говорила Андреа.
Стефани Кендрик не смотрит на меня, как на парня.
Она смотрит на меня как на своего партнёра по киноклассу. Дьявол, да она, наверное, воспринимает меня как арендодателя.
Так не пойдёт.
Перекатившись к ней, я сдёргиваю с её лица солнечные очки, чтобы стало видно её глаза. Она раздражённо фыркает и тоже снимает с меня очки, отшвыривая их в сторону. Теперь мы прожигаем друг друга глазами.
— Ты права, — хрипло говорю я. — Если я буду держать тебя за бицепс — это никого не убедит. Но я знаю, что убедит.
Её голубые глаза темнеют — надеюсь, от желания, потому что меня близость к её почти обнажённому телу просто убивает.