Я продолжу, с вашего позволения, про нашу семью дальше. В 1981 году, в сентябре, папа и мама поступили в Королевскую военную академию в Сандхёрсте, на факультет разведки и контрразведки. В 1986 году, после выпуска, они начали свою работу в МИ-6. Работа на грани военного искусства и дипломатии. В 1988 году мы всей семьей побывали на Ближнем Востоке, где на отца, как на специального посланника премьер-министра Великобритании (ну и что, что молод, сын пэра Англии все-таки), было устроено покушение в Ливане, в Бейруте. Мы с Анной сидели вместе с мамой на заднем сидении бронированного представительского джипа, а папа с водителем и двумя телохранителями — чуть впереди. После страшного взрыва, разнесшего на куски машины сопровождения с охранниками и морскими пехотинцами, мы почти не пострадали, кроме нескольких красивых шрамов на голове и легкой контузии. Мы впервые увидели Смерть вокруг нас. С того дня я и сестра видим фестралов.
В 1989 году скончался наш дедушка, и отец занял его место в палате лордов, став пэром Англии и Хранителем Авалона, постоянным членом Визенгамота. Бабушка умерла через год. В том же 1990 году, весной, отец в составе группы дипломатов удачно вел переговоры с ирландцами, с «Шинн Фейн», не с ИРА непосредственно, конечно, но небольшой результат был все-таки достигнут. В рядах непримиримых ирландцев произошел раскол, часть кельтов сложила оружие и занялись мирной политикой, свернув свою террористическую деятельность и отказавшись от тактики ведения «агрессивных переговоров». Все эти удивительные события в жизни семьи, в обычном и в волшебном мире, шли параллельно. Мама и папа умудрялись совмещать работу в МИ-6 и с обязанностями в специальной группе мракоборцев, находящихся под личным началом Министра Магии.
Дамблдор опять вмешивается в дела нашей семьи. Родители, я и Анна, сидим в гостиной вечером после ужина. Хорошее воспитание не позволило нам задать просто пылающий вопрос: Почему Анна едет в Салем, а не в Хогвартс? Трещат дрова в камине, огонь отбрасывает блики на начищенные до блеска латы в зале, стены которого отделаны панелями из красного дерева, тикают старинные напольные часы.
Отец слегка откашлялся и произнес:
— Итак, наш шеф, начальник и командир, профессор Дамблдор, убедил меня и вашу маму, что Энни лучше будет пока учиться за океаном. Он считает, что система магического образования в Великобритании неплохая, но необходимо ознакомиться с достижениями по обучению магов и ведьм нашей бывшей заокеанской колонии...
— Он считает, — продолжила мама, — что магические школы ревностно хранят свои секреты и достижения, причем в ущерб учебному процессу и качеству обучения… и, нет ничего лучше, чем послать на первые два — три года обучения в Салем на разведку девушку из семьи, так сказать, наследственных, потомственных военных шпионов и дипломатов. А позднее, с формулировкой «по семейным обстоятельствам», это разрешено законом, перевести ее домой, так сказать, доучиваться в Хогвартсе.
— Что-то с «обоснуем» в этой схеме не в порядке, — отозвалась Анна. — А нельзя просто объяснить, почему Дамблдор не хочет меня видеть в Хогвартсе?
— Я предлагаю создать магический спутник-шпион и подвесить его над Салемом, — подключился к разговору и я.
— Анна! Дочка! — прервал мои фантазии отец. — Дамблдору что-то надо от Салема, и он… просто мягко нас попросил помочь ему. Он не настаивал, но мы… не смогли ему отказать. А что ты имеешь против Америки? Неужели тебе уж так хочется учиться на родине мамы в Шотландии? Самостоятельная жизнь, а? За океаном! И есть небольшая гарантия, что вы с братом не разрушите Хогвартс. Иначе, после вашей совместной учебы, в первый же год, Хогвартский замок будет выглядеть внешне абсолютно одинаково, что для магов, что для маглов. Дамблдор должен сберечь и школу, и ее учеников.