— «Уходите. Я никого не хочу видеть.»
— «Не вини Фридриха, он не мог поступить иначе.»
— «Я стала толстой и он ушел к другой, более красивой девушке. Хнык-хнык-хнык.»
— «Нет, нет, он по-прежнему тебя очень любит. Просто в последнее время ему очень не везло. Чтобы осилить последнюю регулярную выплату, Фридрих продал все, чем владел. Фактически, у него ничего, кроме 3 пустырей и не осталось. Но это значит, что уже через месяц тебе и вашим детям грозила бы продажа на рынке рабов. Вот ему и пришлось очаровать и вступить в узы брака с Александрой Венуа…»
— «Правда? Правда?»
— «Правда. Поначалу он даже…»
Прапрадедушка Артаэль еще очень долго доказывал, что Фридрих сделал все это только из-за любви ко мне. Так как другого быстрого способа заработать денег, кроме как, буквально жениться на них, у него не было. Мне предстояло смириться с ролью обычной содержанки. Безусловно, это было довольно унизительно, но гораздо лучше, чем рабский ошейник и кнут надзирателя.
Что касается моего нынешнего статуса «содержанки», то подобное в королевстве людей никого не удивило бы. Если же говорить о других народах, то там ситуация немного иная. Светлые эльфы верят в одну любовь на всю жизнь. У их темных собратьев женщины собирают целые гаремы из мужчин. У гномов — как сказал глава рода, так и будет. Если прикажут, женишься или выйдешь замуж даже за жабу. У зверолюдей уже мужчины содержат гаремы с девушек. У гоблинов, все принадлежит племени, поэтому сегодня спишь с одной или одним, а завтра с кем-то другим. Даже дети это дети племени, а не чьи-то конкретные. Интересная ситуация у орков. Если хочешь вступить в брак, то перед этим следует вызвать своего будущего супруга или супругу на бой, чтобы показать кто главный. Поэтому у них есть как мужские, так и женские гаремы. Но не такие большие как у темных эльфов и зверолюдей.
Однако, давайте вернемся к Фридриху. Через пару дней, когда под бдительным присмотром прапрадедушки Артаэля, я немного остыла и успокоилась. Именно тогда, с букетом прекрасных цветов, Фридрих пришел лично просить прощения. Разумеется, без скандала не обошлось, но злилась я на него не за измену, а потому, что он, также как и мой отец, решил утаить от меня в каком нелегком положении мы оказались. Тем не менее, я все же простила моего милого Фридриха. Естественно, теперь мы стали видеться еще реже. Однако, время от времени, все же выбирались на прогулку в парк вместе с детьми. Находился он довольно далеко от центральных районов, поэтому никто из наших знакомых его не посещал. Или, по крайней мере, нам так казалось…
Именно во время одной из таких прогулок мы и наткнулись на леди Александру. Как мне потом стало известно, недалеко от парка гномы открыли новый ювелирный магазин, но так как кучер ее кареты не знал этот квартал, он попросту заблудился. Остановившись у парка, он решил спросить у городского стражника правильный путь. Вот в этот момент и произошла роковая встреча. Девушка увидела Фридриха, меня, а также коляску с детками. Естественно, любые вопросы стали излишними. И ее карета сорвавшись с места скрылась в ближайшей улице. Однако леди Александра так ничего и не рассказала своему отцу о том, что ей удалось узнать. Вместо этого, почувствовав себя полностью преданной, она словно свеча таяла на глазах. Великий герцог делал все возможное, чтобы спасти ее: приглашал лучших целителей, платил невероятный суммы за бесполезные лекарства алхимикам, а услышав от древнего шамана орков, за которым он специально отправлял своих людей в их земли, что «Душа его дочери уже ушла в мир иной», даже наплевав на гордость, обратился к тем, кого боялись и ненавидели все — некромантам. Но даже они ничем не смогли помочь девушке. Хотя им все таки удалось при помощи своей магии и ритуалов продлить жизнь девушке, чтобы она все таки смогла родить. Естественно, это не могло не отразиться на Фридрихе. Первым делом он написал завещание. После чего у него началась самая настоящая паранойя. За каждым углом ему мерещился здоровенный орк с окровавленным топором, в каждом темном коридоре его поджидал дроу с отравленными кинжалами, а на каждой крыше притаился эльф с луком или гном с тяжелым осадным арбалетом.
Именно по этой причине, когда родился Матеус, Фридрих начал отчаянно сражаться за право опеки над ребенком. Мой милый считал, что если ему удастся заполучить наследника герцога, тот не решиться отправлять убийц по его душу. Когда ему удалось добиться своего, Фридрих спрятал малыша так далеко и надежно, как только мог. И даже мне не разрешал навещать младенца. На все мои доводы, что у ребенка должна быть нормальная семья, и так как именно мы виноваты в том, что ее нет, именно нам необходимо забрать его к себе и окружить любовью. Фридрих отвечал, что это слишком опасно как для меня, так и для детей. Ведь если враги герцога узнают, где именно находиться его последний наследник, то убьет всех, особенно малышей его возраста. Естественно, последний аргумент оказался решающим, и мне пришлось отказаться от попыток забрать малыша к нам. Впрочем, особо много времени думать над этим, у меня все равно не было. Так как его полностью забирали двойняшки.