Леонарду ничего не остается, кроме как терпеть. Давиться кофе по утрам в одиночку, получать редкие сообщения на падд с опозданием в неделю, прятаться от Чехова и взять себе дополнительный курс экстренной хирургии. Боунс аппендиксом чует, что это ему еще пригодится – когда Джим вернется, они будут служить вместе. Это не обсуждается, как и то, что Кирк обязательно даст повод не раз его разрезать или заштопать. Как и то, что не «если» вернется, а именно «когда». Джим обещал, а это значит, что Маккой хоть в сам Ад спустится, но достанет Кирка, если тот вдруг попробует его кинуть.
***
Первые полгода в космосе проходят на ура. Первым делом «Мальта» идет к системе Медузы, а Джим знакомится с Монтгомери Скоттом – главным инженером и начальником всей технической службы на их старушке. Этот крейсер уже завершает карьеру, тогда как Джим начинает свою. С него и со знакомства со вредным шотландцем. «Скотти» – ухмыляется Кирк уже через полчаса под руководством своего нового начальника и хочет разрыдаться от счастья. Такое ощущение, что это Ленн оправил ему такую своеобразную «весточку» – ленивого, упрямого, гениального и язвительного механика, который пьет все, что горит. Брата своего. Джим не может не ощущать заботы и не может не радоваться. Словно «привет» из загробного мира, и Кирк только умиляется: они со Скотти совпадают один-в-один, как с Маккоем, Сулу и Чеховым, как с десятком знакомцев в Академии и некоторыми членами экипажа «Мальты» – Джим еще не со всеми перезнакомился, занимаясь калибровкой выходных дуг малого реактора, сваркой лопнувших труб подачи жидкого азота, перепрограммированием систем отопления грузовых отсеков и прочей ерундой, которая теперь является его работой. Но он уверен, что найдет среди экипажа не только любовников, но и верных товарищей – это же Джим и его нескончаемый поток везения.
За полгода они со Скотти перекраивают «Мальту» от кормы до бушприта – и нечему удивляться – два гения способны сделать из этой летающей баржи «Летучего Голландца». Ну или «Шотландца». Пайк смотрит на это самоуправство сквозь пальцы и даже не сильно рычит – Скотта он хорошо знает, Джима знает еще лучше: выйдет не «Голландец», а саркофаг. И Кристофер сманивает Джима на мостик – в инженерном им со Скотти тесно, Джиму нужно что-то еще. Его неиссякаемый запас энергии можно хоть к варп-ядру подключать, а то, что он делает сейчас, это – жарит яичницу силой мысли. Кирку нужно двигаться дальше, и Пайк выдергивает его на мостик – тут его гений будет занят во всех областях, какие захочет охватить. От моделирования взрывов сверхновых до исследования гамма-излучения. Пусть хоть бонсаи в оранжерее выращивает, хоть разводит плотоядных инфузорий, но это снизит риск отправить «Мальту» в последний полет со всем экипажем раньше положенного.
Впрочем, им это и без Джима пока удается – миссии у них самые разнообразные: от эскорта послов Юнга на границу со вражескими территориями Да-Дуан до задержания работорговцев с Ориона. В основном, задачи боевые – это ли не для Джимова зуда приключений? Пайк уверен, что тот отлично справится. Если уж однажды намеревается стать капитаном, то опыт совсем не лишний. Пусть понюхает пороху, пусть побегает от местных аборигенов со стрелой в правой ягодичной мышце, пусть переоденется андорианской шлюхой и проникнет на чужой корабль за информацией. Пусть развлекается, пока приносит нужный Флоту результат. Пайк не жалеет, что однажды предложил ему поступить на службу, а потом забрал к себе на корабль. Джим не жалеет тоже – он наконец-то на своем месте.
А через полгода они попадают в пояс органических астероидов, и половина экипажа тут же ложится, где стояла, от паразитического паралича. Пайк сплевывает гнилую мокроту и орет Джиму, чтобы тот не лез к штурвалу, но у Кирка все равно получается вытащить их – обходными путями, «дезинфекцией» пониженным, до критического, атмосферным давлением и продувкой кислородных систем каким-то наспех состряпанным составом. Пайк орет ему, чтобы тот, сосунок, не зазнавался, но подает прошение о повышении Кирка в звании. Хрен бы с ним, но его нынешний старпом, как и, черт возьми, половина экипажа, еще не скоро оправятся от паралича, а Кристоферу нужен помощник. Действующий старпом со мнением капитана солидарен, и Джим меняет цвет своей формы.
Черт бы с ним, но если Пайк и правда надеется, что Джим однажды станет капитаном, то он ему и этот опыт в глотку запихает. Особенно тогда, когда Кристофер и сам с трудом может двигаться. Но все же может и поэтому не собирается сворачивать свою, возможно, последнюю, миссию в карьере ни из-за гребанных астероидов, ни из-за нехватки квалифицированного командного состава. Он им эту квалификацию сам обеспечит – Джиму нужно просто собрать яйца в кулак и принять эту ответственность.
То, что происходит дальше, похоже на фильм ужасов: нуар, фарш, содомия и психологический триллер. Пайк подписывается под каждым заданием Адмиралтейства и скидывает их на Джима – ненасытное чудовище, что живет внутри этого голубоглазого гениального теперь уже старпома только радо самой тяжелой работе – Кирк-то тоже понимает, что эта миссия, скорее всего последняя. И для Пайка, и для его не менее опытного и умудренного годами предыдущего старпома. Поэтому и старается изо всех сил – оправдать доверие и отблагодарить за науку. И вот теперь полет «Мальты» больше похож на путешествие цирка-шапито – хрен с ними, с астероидами, они и от клингонов бегают, и от перекрестного огня воюющих планет-близнецов Алисии, и от мигрирующих спор разумных грибов в Магеллановом облаке. Джим находит им приключения на каждом самом простом задании, но каждый раз умудряется вытащить их сухими из воды и без каких-либо дополнительных потерь. Пайк не может не радоваться – космос – это не прогулка до супермаркета за молоком, тут в каждом квадранте кровожадные подводные камни, смертельные инопланетные вирусы и иная форма жизни, иногда желающая уничтожить все живое, иногда – нет. Джим в космосе, как карапуз в песочнице – дайте только ведерко и лопатку, и он вам каких угодно «куличиков» налепит. Хоть маленьких – спасет население планетоида от потока серной кислоты, хоть больших – за полтора года правой рукой капитана и фактически руководства кораблем ни одной проваленной миссии. Был бы Джим его сыном, он бы им гордился. А так – приходится посылать еще одно прошение в Адмиралтейство – пусть оно гладит того против шерсти.
Кирк мужает на глазах, подбирает сопли, подтачивает зубы и продолжает лучезарно улыбаться в какой угодно ситуации – в пору не гордиться, а выпороть, но Пайк, как и его экипаж, могут только молиться – чтобы не выгорел, не выкипел, не сошел с ума к концу этого «неожиданного путешествия». А что он хотел? Космос – это не пастораль и беззаботность, это – грязь, радиация, неизвестное оружие и бесконечное безвоздушное пространство с какой-нибудь занимательной хренью на каждый парсек. Вот только Джиму тут, похоже, нравится, и Пайк вместе со своим экипажем не может не улыбаться – они нашли друг друга, как две родственные души. И уж точно не Кристоферу их разлучать – пусть летают.
***
Возращение «Мальты», как удар под ребра припрятанным ножом – у того по лезвию зазубрины и шипы у рукояти – когда проворачиваешь его в чужом теле, плоть медленно рвется, доставляя просто невероятную дозу экстра-ощущений нервным окончаниям. Джим именно так себя и ощущает, прокладывая курс к Земле. Пайк улыбается его мучениям, подбадривая тем, что они еще месяц будут добираться и трижды свернут по дороге в обратную сторону по делам Федерации, но Джим-то знает, что скоро это закончится. Ну а как же? В «Мальте» шесть новых, не предусмотренных стандартной комплектацией, отверстий, Пайку дали адмирала, экс-старпом Бриггс рвется в родной Суссекс разводить пчел, а половина экипажа плюется в след Кирку, а после молится. Им всем пора передохнуть.