Родственники должны приветствовать появление близнецов на свет особенно торжественно, но и самим двойняшкам следует жить по определенным правилам и обычаям.
Мать может носить их вместе, в то время как у большинства ганских племен ей разрешено одновременно держать на руках только одного ребенка. Кстати, это разумное ограничение, ведь матери таскают грудных младенцев за спиной. Одной такой ноши, да еще поклажи на голове — более чем достаточно.
Для близнецов существуют определенные имена, и все, что получает один из них, должен иметь и другой. Но ведь и мы часто одеваем близнецов одинаково, не правда ли? Больше всего мне нравится, однако, убежденность ганцев в том, что близнецы приносят радость и душевный покой. Их родители никогда не должны ссориться — ведь двойняшки этого не любят.
Так что, если рождение Кофи или Адвоа — это счастье, то рождение близнецов — счастье вдвойне.
Сумеют ли договориться?
Я объяснялась в Гане по-английски, и в общем знаний этого языка мне хватало для обычных бесед. В магазинах, на рынке, в кино все говорят по-английски. Этот язык был официальным в течение всего времени, пока страна оставалась английской колонией и называлась Золотым Берегом.
Английский язык — язык официальный, но не родной для ганцев. Дома им не пользуются. Как правило, детей учат английскому языку лишь в школе. Старшее поколение ганцев при англичанах не училось. Поэтому сейчас возникает немало проблем, связанных с официальным языком. Государство организует курсы для взрослых, строятся новые школы, чтобы образование могли получать все дети школьного возраста, и все-таки процент тех, кто не умеет писать и читать и даже не говорит по-английски, довольно высок.
Почему же правительство не провозгласит официальным другой язык? Почему оно продолжает культивировать английский, привнесенный чужестранцами? Дело в том, что это не такая уж простая проблема. Ведь в Гане нет языка, на котором говорило бы все или хотя бы большинство населения.
В Гане живет свыше восьми миллионов человек. Это более половины населения Чехословакии. Но если даже нам, говорящим на двух родственных языках — чешском и словацком, эта проблема представляется довольно сложной, то что говорить о Гане, где насчитывается пятьдесят наречий и диалектов, которые в большинстве своем даже не близки друг с другом.
Не все эти наречия одинаково важны, не на всех говорит равное число людей. Основных языков — восемь. На них Управление по ганским наречиям регулярно, раз в две недели, издавало газеты, выпускало книги. Радио Ганы отводило для передач на этих языках специальные часы. Но разве может государство иметь восемь официальных языков? Некоторое представление о том, к чему это могло бы привести, я получила в отделении полиции города Тамале на севере Ганы. Распоряжения издавались там на пяти местных наречиях, да еще по-английски. Вся стена была залеплена сообщениями о продлении удостоверений на право вождения автомобиля до первого декабря, а также о прививках против желудочных заболеваний скоту. Управлять государством на восьми языках просто немыслимо.
Границы нынешних африканских государств часто возникали случайно, в зависимости от того, какую по величине территорию захватывали отдельные европейские страны. На племенную принадлежность жителей никто не обращал внимания. Когда же бывшие колонии постепенно стали обретать независим ость, границы остались прежними. И поэтому одна часть народности эве живет, например, в Восточной Гане, а другая — в Западном Того, которое когда-то было французской колонией.
В Гане проблемы возникают и с письменностью. В литературную форму отдельные африканские языки облекали в основном миссионеры и некоторые европейцы. При этом они придерживались системы, принятой для их родного языка. И если такой миссионер слышал гласную, которой не знал, то он просто придумывал для нее новую букву, новый значок. Эти знаки сохранились до сих лор.