– Нет, это вы недооцениваете! Вы не понимаете, на что замахнулись! Вот, – выдвинув нижний ящик стола, он швырнул Шарпу личное дело с фотографией молодой женщины с тяжёлыми, тёмными локонами, мягко обрамлявшими широкие скулы. – Если сможете выяснить, что произошло, – он ткнул пальцем в папку, – я продам вам чёртов патент за доллар, закрою клинику и буду пахать на корпорацию. А сейчас меня ждёт пациент, так что выметайтесь отсюда – сестра Хэтти проводит вас до вертолётной площадки.
При виде папки в глазах Шарпа вспыхнуло хищное любопытство. Он учтиво склонил голову в знак согласия, забывшись, на прощание назвал доктора муравьиным пастырем, извинился и вышел. А Причар нанёс несколько коротких, бешеных ударов стене, не чувствуя боли в костяшках – привычный жест, его непатентованный способ выпустить пар. Грушу, что ли, повесить, а то такими темпами в штукатурке скоро появится дыра. Но и встречаться с пациентами, когда тебя трясёт от злости, не дело.
Клиника размещалась в доме чудака, который всю жизнь ждал, что грянет Третья мировая, да так и умер, не дождавшись. Над морем, на краю голого утёса, с трёх сторон окружённая частоколом столетних кедров – это была настоящая крепость в колониальном стиле. Грунтовая дорога пришла в негодность много лет назад, так что добирались сюда в основном по воздуху или по воде – те, кто знал про полусгнивший причал и мог провести лодку среди острых скал, торчавших из воды словно акульи зубы. Наследники и не надеялись избавиться от старого дома у чёрта на рогах, но для клиники он подходил как нельзя лучше – ни соседей, ни любопытных взглядов, и даже Google Карты туда пока не добрались.
Первым делом новый владелец взялся за благоустройство территории. Причар считал, что пациентам совершенно необходим просторный сад с аллеями из жёлтого кирпича, резными беседками и укромными уголками, чтобы отдохнуть или побыть одному. Для каждого составляли свой график прогулок, поэтому здесь всегда царило умиротворение: казалось, весь сад в твоём распоряжении, если только ты не ищешь общества других людей. Ещё одно правило, запрет на интернет, соблюдалось неукоснительно – только полчаса в день для общения с близкими. Новичков это выдавало с головой: они вдруг застывали на ходу, с невыразимым ужасом в глазах машинально обшаривали карманы и только тогда вспоминали, что оставили смартфон в специальном шкафчике в кабинете главного врача. И поди разбери, что страшнее: посеять дорогой девайс или оказаться отрезанным от всего мира.
Вот и сейчас девушка с коротким ежиком светлых волос и глубоко запавшими глазами подскочила на скамейке и завертелась, высматривая выпавший телефон, но при виде Причара сразу как-то поникла.
– Ты ведь, Анна, да? Давай знакомиться: меня зовут доктор Причар, и я точно знаю… – он проводил взглядом вертолёт с зелёной эмблемой Генезиса на фюзеляже. По крайней мере у Шарпа хватило совести не шляться по территории и не допрашивать персонал и пациентов: – …что у тебя ко мне есть вопросы. Так что следующий час я в полном твоём распоряжении. Обещаю во всём признаться, если только ты не спросишь то, чего я не знаю, – доктор порывисто положил руку на сердце и вдруг подмигнул Анне.
Девушка смутилась: не так она представляла себе врача, который… Пару минут она собиралась с мыслями, потом нахмурилась и осторожно спросила:
– Доктор, когда я выйду отсюда, я перестану быть человеком? Ведь ваши муравьи изменят мою ДНК, а значит это буду уже не я, а кто-то другой?
Глядя на её бледные, заострившиеся черты, Причар гнал от себя жалость, и его сердце наполнялось любовью. Диагноз – лимфома в третьей стадии. Анна была настоящим бойцом и однажды уже победила, но болезнь вернулась, чтобы закончить начатое – а ведь этой хрупкой девочке с мраморной кожей всего шестнадцать лет. Она приехала вчера и уже получила инъекцию, а теперь смотрела на Причара испытующим, не по-детски тяжёлым взглядом.
– Ну, на такое они не способны, так что придётся тебе оставаться самой собой, – доктор усмехнулся – опять «муравьи»! – Зато они умеют находить повреждённые фрагменты ДНК и восстанавливать их – это и есть их работа.
– А как они узнаю́т, что искать? – Анна привыкла слушать объяснения врачей и понимала почти всё, но сейчас только смутно представляла, что происходит и что будет с ней дальше. Хотя и чувствовала – что-то неуловимо изменилось, и тонкие, невесомые струны действительности зазвучали иначе… а может, это вовсе не струны, а цепочки ДНК, которые прямо сейчас чинят муравьи Причара.