Почему-то именно в этих местах много мурен разных видов, величины и расцветок. Их змеевидное светло-серое, оливковое, красное или коричневое тело покрыто обычно сложным сетчатым или пятнистым рисунком. Эти желтые, темно-серые, черные или белые пятна имеют самую различную форму — круглую, овальную, звездчатую.
Иногда мурена неожиданно выскакивала из-под опрокинутой коралловой плиты и бросалась наутек. Но убегали и прятались от нас лишь внезапно потревоженные мурены, большей же частью они невозмутимо высовывали из коралловых нагромождений свои удивительно противные морды с незакрывающейся из-за слишком больших зубов пастью. И когда случалось почувствовать на себе внимательный, злобный взгляд шести-восьми пар глаз этих тварей, становилось немного не по себе, особенно если плывешь один и без оружия. Вспоминалось, что в пасти мурен есть ядовитые зубы, приходил в голову рассказ Плиния о съеденном заживо рабе, брошенном в бассейн к муренам в наказание за разбитый драгоценный кубок. Этих мурен римский гурман выдерживал в бассейне для своего изысканного стола. Правда, мне неизвестно, чтобы за последующие два тысячелетия кто-нибудь был растерзан муренами, но раны от их зубов бывают весьма серьезными и подолгу не заживают. Не знаю я и случая, чтобы непотревоженная мурена первой напала на человека. Но если ее ранят, эта сильная и ловкая рыба превращается в сущего дьявола. Одна из них на моих глазах энергично бросалась на подстрелившего ее охотника и грызла в бессильной ярости гарпун, на котором остались выразительные следы. Другую простреленную мурену не смогли удержать два сильных подводника. После двадцатиминутной борьбы она скрылась в глубокой расселине, унося с собой один из лучших наших гарпунов.
На фоне причудливого рельефа, образованного главным образом размытыми глыбами мертвых кораллов, в районе Пасирпути можно было встретить и довольно обширные колонии кораллов живых. Местами здесь разрастаются ветвистые колонии акропор — красноватые, фиолетовые, коричневые, зеленоватые. Острые окончания вычурных кустиков нередко бывают окрашены в иной, обычно более светлый и нежный цвет, чем вся колония. Акропоры различаются не только по окраске или ее оттенкам, еще более разнообразна их изысканная форма. Один и тот же вид образует порой совершенно несхожие колонии, а всего в индо-тихоокеанских водах насчитывается около двухсот пятидесяти видов акропор. Кустистые пециллопоры отличаются тупыми, как бы оплавленными кончиками, в окраске их колоний преобладают обычно розовые тона. Аккуратные уплощенные и короткие выросты дистихопор напоминают двувильчатые рожки каких-то парнокопытных. Похожи они на рога и своей скромной серовато-песочной окраской. Реже встречаются нежно-голубые гелиопоры. На скопления миниатюрных органных труб похожи пурпурные колонии тубипор. Одиночный коралл фунгия поразительно сходен с перевернутой шляпкой гриба. А вот павона — коричневый коралл, состоящий из острых, пересекающихся под прямым углом пластинок. Перегородками с острыми режущими краями снабжены и похожие на окаменевшие цветы извилистые колонии трахифиллий и симфиллий.
Впрочем, колют, режут и царапают тело, да притом еще нередко и обжигают его, почти все виды твердых кораллов, даже сравнительно гладкие, с бархатистой и, казалось бы, безобидной поверхностью. С погружений на рифы мы, как правило, возвращались исцарапанные, а порой с глубокими порезами, с красноватыми пятнами ожогов от стрекательных нитей кораллов, гидроидов[6] и актиний. Все эти травмы быстро исцеляло чудодейственное лекарство меркурохром — карминово-красная, долго не высыхающая на теле жидкость. Меркурохром у нас не изготовляется, но широко распространен в тропических странах. Правда, покрытые этим снадобьем ранки приобретали зловещий вид. Во всяком случае наши заботливые индонезийские спутники всегда участливо спрашивали нас, не хотим ли мы обратиться к врачу. К счастью, врачебное вмешательство нам ни разу не понадобилось.
Когда на мертвых рифах мои товарищи находили живых кораллов, они являлись возбужденными и говорили, что вот теперь наконец-то обнаружили настоящий живой коралловый риф. Я отправлялся в указанное место, мы прочесывали его на катере, глядя в подводную подзорную трубу, похожую на сплюснутую урну для мусора с плексигласовым дном, плавали с маской, но это опять оказывались лишь разрозненные заросли кораллов, иногда довольно обширные. Такие заросли порой образуют очень живописные участки с разнообразным населением, но все же это не был настоящий живой риф.
6
Гидроиды, как и кораллы, относятся к примитивным кишечнополостным животным. Они — хищники. Свою микроскопическую добычу парализуют жгучими стрекательными нитями. Естествоиспытатели прошлого причисляли их к зоофитам — полуживотным, полурастениям.