- Господи, ведь на улице осень, холодно, - подумал Герт, - а на ней только легкое платьице... Кто же она, куда и откуда идет?
Девушка поравнялась с ним, пригладила волосы рукой и спросила:
- Извините, мне очень неловко, но у Вас не найдется сигаретки? - она немного смутилась - А то я свои дома забыла...
Герт ощутил беспокойство. Как будто какой-то комок зашевелился и заворочался у него в животе. Что-то должно произойти... Прежнего спокойствия и уверенности уже не было.
- Да, конечно, сейчас.
Герт начал судорожно шарить по карманам, пытаясь найти сигареты. Рука наткнулась на холодную сталь револьвера, и Герт отдернул ее, как если бы сильно укололся. Девушка с интересом его разглядывала.
Наконец сигареты нашлись, и Герт протянул ей мятую пачку. Руки предательски тряслись.
- Вот, пожалуйста.
Девушка взяла сигарету, посмотрела ему в глаза и с легкой тревогой спросила:
- Что с Вами? У Вас все нормально?
И тут Герт понял, вернее, прочитал в ее голубых и бездонных (да, да, голубых и бездонных) глазах, что нет и в помине никакого конца и эта его эфемерная точка - всего лишь начало. А впереди - путь длинною в бесконечность. Впереди - неизвестность. Но приятная, не пугающая. И только эти глаза смогут ему указать нужное время. Только они и ничто больше. Сердце Герта бешено забилось в груди. Оно было готово выпрыгнуть и упасть к ногам той, чье оранжевое платье взорвало толпу на куски, и эти куски развеялись по ветру. Чья улыбка была способна создавать миры и гасить звезды. Чьи глаза звали жить, и боль растворялась в них без остатка. Оно было готово выпрыгнуть из груди и лежать во веки веков у ее стройных ног. Стало легко и, кажется, солнце вышло из-за туч.
Герту нестерпимо захотелось жить. Жить! Любить эту хрупкую девочку. Крепко сжимать ее в объятьях. Осыпать поцелуями ее волосы, пока она спит. Дарить ей цветы и подарки. Они станут ходить в театры, в рестораны, будут навещать друзей. Ведь у них, конечно же, появятся друзья. Долгими зимними вечерами они уютно устроятся у камина (у них обязательно появится камин) и почитают друг другу вслух. А если она вдруг простудится, он будет укутывать ее теплым пледом, поить горячим чаем с медом и просидит у ее кровати всю ночь, держа маленькую изящную ручку в своих руках. И пускай они иногда поссорятся. Без этого никак нельзя. Зато, каковы примирения, полные страстных поцелуев и стонов. И, конечно же, у них будут дети. Маленькие, пахнущие молоком и шоколадными конфетами существа. Нет, определенно они будут жить счастливо. Счастливо и долго. Кстати, а как ее имя?
- Простите, как Вас зовут? - голос Герта страшно дрожал.
- Анна, а Вас?
Он попытался унять дрожь:
- Герт.
- Красивое имя, - она улыбнулась, - красивое, но странное. А что оно означает?
- Не знаю, - Герт пожал плечами и улыбнулся ей в ответ, - но мне кажется это не так уж и важно.
* * *
- Простите, ведь Вас зовут Герт?
Герт очнулся, и мечтательная улыбка соскользнула с его лица.
- Да, а что?
Девушка бросила окурок под ноги, неторопливо раздавила его мыском туфельки, улыбнулась и пристально посмотрела Герту прямо в глаза. В ее взгляде зажглась какая-то неприятная искорка. Герт похолодел. Улыбка девушки теперь была искусственной и больше напоминала звериный оскал, а глаза, прежде голубые, теперь как два револьверных дула, пугали своей чернотой. Она уже не казалась ни симпатичной, ни молодой. От нее исходил зловещий холод. Герту друг стало очень-очень страшно.
- Я как раз за Вами. Нам пора.
- Куда? Я-я не понимаю...Кто Вы? - Внутри у него что-то оборвалось, а ноги сделались ватными.
-Не надо притворяться, Вы все прекрасно поняли, Герт.- Она взяла его под локоть. - Пойдемте, нам предстоит до-олгий путь. Кстати, у Вас красивое имя. Красивое, но странное. А что оно означает?