— И феи! — робко говорит Люся.
Мы стоим на кухне и "прогоняем" дракона из борща. Анютка смеется, Люся хихикает, а я... а я понимаю, что впервые за много лет чувствую себя ребенком.
— Ура! — кричит Анютка. — Длакон убежал! Больщ пелестал шипеть!
Действительно, борщ больше не булькает. Наверное, проварился.
— Теперь можно ужинать! — объявляет Люся. — В честь победы над драконом!
Садимся за стол. Люся разливает борщ, режет хлеб, а Анютка рассказывает, какие мы молодцы.
— Папа, а тебе понравилось длаконов побеждать? — спрашивает дочь.
— Понравилось, — честно отвечаю я. — Хотя странно немножко.
— Почему стланно?
— Взрослые обычно не играют в такие игры.
— А почему не иглают?
Отличный вопрос. Почему мы, взрослые, перестаем играть? Когда это происходит? И главное — зачем?
— Потому что забывают, как это делается, — отвечает за меня Люся.
— А ты не забыла! — радуется Анютка.
— Я стараюсь помнить, — улыбается няня. — А то скучно жить без игр.
— А папа тоже будет помнить?
Смотрю на них — на рыжеволосую мифутку с серьезными глазами и на пышную фею, которая умеет превращать обычный ужин в праздник.
— Буду стараться, — обещаю я.
— А если забудешь?
— Тогда ты мне напомнишь.
— Обязательно напомню! — клятвенно обещает Анютка.
После ужина мы опять играем. Теперь в дочки-материи. Анютка — мама, кукла — дочка, я... я должен быть папой для куклы!
— Папа, покачай дочку! — командует Анютка, протягивая мне розовую куклу в кружевном платье.
Беру куклу и понимаю, что понятия не имею, как качать детей. В смысле, кукол. В смысле... черт, как это делается?
— Вот так, — показывает Люся, беря другую куклу. — Осторожно, на ручках.
Смотрю, как она укачивает куклу, и пытаюсь повторить. Получается странно, неуклюже, но Анютка довольна:
— Холошо получается! А теперь песенку спой!
— Какую песенку?
— Колыбельную! Для дочки!
— Я не знаю колыбельных, — признаюсь я.
— А я научу! — вызывается Люся и начинает тихонько напевать: — "Баю-баюшки-баю, не ложися на краю..."
Подхватываю мелодию, пою вместе с ней. Голос у меня, конечно, не оперный, но дочь слушает с восторгом.
— Класиво! — хлопает она в ладоши. — А теперь дочку спать укладывать!
Укладываем кукол в коробку, которая изображает кроватку. Накрываем платочками, желаем спокойной ночи.
— А тепель мама и папа должны поцеловаться! — объявляет Анютка.
— Что? — переспрашиваю я.
— Мамы и папы всегда целуются на ночь! В кино показывают!
Смотрю на Люсю — она красная как рак и изучает кукольную коробку с видом ученого, открывшего новый закон физики.
— Анютка, это же игра, — говорю я дипломатично. — В игре можно не все как в жизни.
— Почему? Игла же как настоящая жизнь!
— Не совсем...
— А Люся как думает? — поворачивается дочь к няне.
Люся краснеет еще больше:
— Я думаю... я думаю, что в игре можно... то есть если никто не против... то есть...
Она так мило мямлит, что мне хочется ее обнять. Не поцеловать — обнять. Показать, что все в порядке, что не нужно так волноваться.
— Ладно, — говорю я, — одну минуточку.
Подхожу к Люсе, осторожно беру ее за плечи. Она смотрит на меня снизу вверх широко распахнутыми глазами.
— Это же игра, — шепчу я.
— Игра, — соглашается она еле слышно.
Наклоняюсь и целую ее в щеку. Быстро, легко, как целуют хороших друзей. Но почему-то от этого прикосновения у меня внутри что-то переворачивается.
А Люся стоит и трогает щеку рукой, как будто проверяет — не приснилось ли.
— Улааааа! — кричит Анютка. — Теперь все как в настоящей семье!
Как в настоящей семье. А ведь и правда похоже. Мы играем, ужинаем вместе, укладываем спать кукол... Когда я в последний раз чувствовал себя частью семьи?
— А завтла еще поиграем? — спрашивает Анютка.
— Поиграем, — обещаю я. — Если успею пораньше прийти.
— А во что поиглаем?
— Во что захочешь.
— А в свадьбу можно?
— В свадьбу? — переспрашиваю я.
— Ну да! Ты будешь жених, Люся невеста, а я... а я буду священником!
Смотрю на Люсю — она побледнела, потом покраснела, потом опять побледнела.
— Анютка, — говорю я осторожно, — может, в другую игру?
— Почему? В свадьбу интелесно! Класивые платья, музыка, толт!
— Но это сложная игра...
— А мы умные! Плавда, Люся?
Люся кивает, как китайский болванчик:
— Очень умные. Самые умные.
— Тогда завтла играем в свадьбу! — решает Анютка. — А тепель спать пола!
Укладываем дочь, читаем сказку (теперь это моя обязанность), желаем спокойной ночи.
— Папа, — говорит Анютка, когда я уже выхожу из комнаты, — а тебе нлавится наша семья?
— Нравится, мифутка.
— А мне тоже нлавится. Очень-очень нравится.