Внимание мамы приковано к экрану ноута. Пальцы бешено носятся по клавиатуре, набирая ответ. Всего месяц назад она бросила журналистику и ушла с постоянной работы, чтобы заниматься блогерством. Я присела на стул рядом с ней. Белая овечья шкура, накинутая на спинку и свисавшая до пола, щекотала ноги.
– У меня проблема. Нам для школьного проекта нужно завести аккаунт в соцсетях. И сделать его популярным.
Мама повернулась ко мне и широко улыбнулась. Её зубы были ослепительно белы. Большие голубые глаза и длинные ресницы. Знай она, как красиво сейчас выглядит, то обязательно попросила бы сфотографировать.
– Но ведь в этом нет никакой проблемы, Мари! Тебе было бы полезно выйти из кокона. Найди что- нибудь забавное и сфотографируй.
– Да, но… Я не знаю, про что сделать аккаунт. Ведь он про меня должен быть. Вот в чём проблема.
Проговорив эту речь я опустила глаза и развела руками. Мама отвернулась обратно к экрану. Клац-клац-клац. Она меня не слышала?
– Мама?
Пальцы стучали по клавиатуре. Она уставилась в экран и не разговаривала со мной.
– Дай мне пару минут, мне надо подумать.
Динь!
Загорелся экран её телефона.
– Сорри, надо ответить.
Улыбнулась и взяла телефон. Теперь пальцы набирали сообщение бесшумно. Прозрачная светло-голубая пелена опустилась на её лицо. Меж глаз резко залегла и также неожиданно расправилась глубокая морщинка, лицо прояснилось.
– О, Мари! Смотри, что мне прислали! Это просто meant to be[3].
Она развернула экран мобильного телефона ко мне. На красно-синем фоне красовалась надпись с большими завитушками:
No beauty shines brighter than that of a good heart.
Улыбнулась так, будто на меня должно снизойти какое-то озарение. Но оно не снизошло: я посмотрела на неё и пожала плечами.
– Ведь это ты. У тебя доброе сердце, Мари. Вот что в тебе совершенно особенное.
Прочитала еще раз, прищурившись. «Красота не сияет ярче доброго сердца». Тупее ничего не придумаешь. И что это меняет? Всем известно, что «красота, идущая изнутри» – чушь полная. Так говорят только красивые люди, которые хотят утешить не таких красивых и модных, как они. Таких как я, например. Мама ласково прикоснулась к моей щеке.
– Ты во всём разберешься, Мари. Ты же ещё и умница. Помни: Let your smile change the world, but don’t let the world change your smile[4].
Я поморщилась. Мама продолжила:
– И у тебя самая красивая улыбка, кто бы что ни говорил.
Подмигнув, она развернулась обратно к экрану.
– Ах да, нас пригласили на открытие нового отеля в Нурефьелль, которое состоится через две недели. Ивент называется Blog hotel weekend. Только я начала заниматься блогом серьёзно, как меня стали приглашать на сотни мероприятий.
Она засмеялась, глядя на экран, и чуть покачала головой. Как будто разговаривала с невидимым другом.
Я пожала плечами и глубоко вздохнула. Она снова повернулась ко мне с улыбкой.
– Не переживай так из-за задания, Мари. У тебя просто прекрасно всё получится! В Интернете есть место для всех. Хотя бы одно для каждого найдется! Это точно!
Сухой шампунь наконец-таки вымылся, а мамин новый фен, который ей подарили спонсоры, справился с сушкой на ура. Стоя в ванной, я медленно водила расчёской по волосам и думала о том, что мне вчера сказала мама: кто бы что ни говорил, а я добрая и красивая. Но даже ежу понятно, что это не так.
Внешность у меня самая обыкновенная.
Может, улыбка симпатичная?
Растянула губы в улыбке. Щёки медленно поползли вверх, глаза превратились в узкие щёлочки. Нос усыпан веснушками, как напоминание о летних каникулах.
Совсем я не добрая. Скорее неловкая и с приветом.
Отложила расчёску и, тряхнув волосами, улыбнулась ещё раз. На этот раз представила, что передо мной стоит Эспен. Ну вот, теперь получилось немного искренней. Взгляд мягче и капельку теплей. Из груди вырвался глубокий вздох, и я почувствовала тупую боль в солнечном сплетении.
– Мари, шустрей, а то опоздаешь в школу!
– Иду-у!
Убрала расчёску и скорчила рожицу. Снова тряхнула головой, чтобы придать прическе естественность. Оставила, как получилось. Еще раз растянула губы в улыбке и сделала селфи.