Найти его оказалось непросто. Дело в том, что еще в Мишкины шестнадцать, научив пацана всему, что знал, Юлаев решил отойти от дел. Возраста он был уже тогда почтенного, и решил провести старость в какой-то деревне под Владимиром, разводя то ли кроликов, то ли норок, то ли нутрий.
Название это, естественно, в памяти юного балбеса не сохранилось. Но выручило умение работать с фактами и связывать их воедино. Ну и серфинг в сети никто не отменял. Сперва забил поисковый запрос на животноводческие фермы в окрестностях столицы, потом сузил географию до полутора сотен километров, после чего только и осталось, что смотреть на карту, читая названия населенных пунктов. В надежде, что когда-то произнесенное название отзовётся в памяти реципиента.
«Кашки», «Вешки», «Мишки», «Гнилушки» — боги, да кто им названия-то придумывал? Фермы имелись во всех них, но я откуда-то знал, что мне они не подходят.
— Есть! — минут через двадцать разглядывания окрестностей Владимира воскликнул я. И от избытка эмоций даже стукнул по рулю, на что обиженный «Даймлер» выдал оглушительный гудок. Вспомнил, что так и не уехал с парковки РОВД, и добавил: — Пардоньте!
Населённый пункт, имевший гордый статус деревни с названием «Гнышки» — вот мой сегодняшний маршрут. И стоило мне его только прочесть, как сразу стало понятно — оно! Именно туда старикан отправился разводить норок, что, кстати, тоже всплыло в памяти. Странно, конечно, дворянин и животноводство? Да какая, к чертям, разница, лишь бы жив еще был!
Навигатор показывал до Гнышек час двадцать ходу, если выезжать прямо сейчас. А учитывая, что дети меня дома не ждали, и солнце уже давно перевалило за полдень, так я и решил поступить. Вечером же, как обычно, на въездах и выездах пробки будут.
Уже на трассе смартфон, лежащий на пассажирском сидении, завибрировал от входящего сообщения.
— Интересно, — пробормотал я, открывая «Входящие». — А ты умеешь приятно удивлять, Саша! Красавчик, что сказать!
В весточке от Турова был не только только текст, но и вложенный файл. Его я пока открывать не стал, читая сообщение.
«Твой друг сделал с телефоном то же, что и ты. Сигнал „умки“ постоянный, статичный. Могу сбросить координаты, но там тухляк — он явно избавился от трубки. Договор на оказание услуг связи, как и сам аппарат, числится за Кшиштофом Здражевским. Сам договор и краткую инфу по пшеку сбросил отдельным файлом. Касуми сказала, что ты его найдёшь».
— Ну раз Касуми сказала! — хмыкнул я, — Тогда конечно!.
Вложенный файл содержал не так уж и много полезных сведений. Подданный царства Польского, не судим, вид на жительство в порядке, работает бухгалтером в небольшой строительной компании. Не одаренный — а вот это уже интересно! Тот, кто на меня напал, огнем кидался только в путь!
Либо скрывает свою одаренность, либо посредник. Ставлю на второй вариант — даром, что тоже поляк. Оформляет на себя средства связи, а потом сообщает в полицию о краже телефона. Надо будет навестить этого бухгалтера, поговорить о его соотечественнике.
Глава 19
— Да твою ж бабушку в дышло, — с силой хлопнув ладонями ни в чём не повинный руль, я выругался и крепко задумался о том, что делать дальше.
До нужных мне Гнышек оставалось ещё километра три. И, судя по всему, пройти мне их предстояло пешком, поскольку «Даймлер» с клиренсом в в полторы сотни миллиметров, ко встрече с грунтовкой русской глубинки точно не был готов. А дарить дорогущий обвес богам дороги мне было откровенно жалко. Мажор я там или нет, а содержание в сто тысяч целковых в месяц ремонт спорткара не потянет.
Еще раз вздохнув, я заглушил двигатель и не спеша вылез из автомобиля, прихватив с собой пиджак и телефон. Хромированная решетка радиатора «даймлера» обиженно блеснула на солнце, мол, бросаешь меня, хозяин? Я показал ей язык и зашагал по направлению к деревне.
— Вроде и миры разные, — ворчал я по дороге. — А дороги как не делали нормально, так и не делают.
Грунтовка могла вызвать ужас даже у повидавшего жизнь водителя. Потрескавшаяся, с глубокими колеями, причем последние прокладывали без всякой системы. Такое ощущение, что под каждый дождь сюда загоняли с десяток грузовиков, водителям которых строго настрого приказывали кататься по жиже до тех пор, пока топливо не закончится. А потом давали получившейся инсталляции хорошенько высохнуть.
— Не, я все понимаю! — буркнул я, когда обнаружил, что на левом большом пальце уже натер мазоль, который скоро лопнет — туфли подходили для пеших прогулок по бездорожью еще меньше, чем германский спорткар. — Русские дороги есть секретное оружие против агрессора. Но я-то свой, братцы! Со мной так за что?