Почти в неотличимом от моего родного варианте. В смысле, кожаные куртки, длинные патлы вместо бород, байки, оружие, наркотики и проблемы с обществом. До Российской империи, как обычно, мода докатилась почти последней — самому старому «нааху» в столице было всего тридцать лет. Ну и называть их у нас стали не текпами — не прижилось словечко. А вполне сермяжным именем шатуны. Кем они, по сути, и являлись.
А, еще момент. Из-за того, что в родной среде индейцы-байкеры были плотно завязаны на шаманизм, то и наших эта судьба не миновала. Клубы-наахи назывались по именам тотемных зверей, да и иерархия внутри была, как у какой-нибудь волчьей стаи. Загонщики, там, преследователи и прочая ерундень.
Клуб, который владел баром (или просто крышевал его) своим тотемом считал кабана-секача. Его изображение тут было буквально везде. На флагах, которые висели на стенах, на подставках под пиво и, разумеется, на спинах здоровяков в кожаных куртках. Они же составляли большинство посетителей бара.
К чему так подробно об этом рассказываю? Что бы было понятно — задавать в таком месте прямые вопросы, это очень быстрый путь в городскую травматологию.
Описание Фрица у меня имелось, так что я питал робкую надежду на то, что в процессе посиделок просто замечу его. А потом, быть может, прослежу до места, где у нас с ним состоится приватный разговор. Пока, однако, никого подходящего под описание на глаза не попадалось. Одни только толстяки и здоровяки — реально же кабаны! — дующие пиво, как воду.
Парочка таких подошла ко мне ровно в тот момент, когда бармен со стуком поставил на стойку запотевший бокал и миску с соленым арахисом.
— Здесь не любят чужаков, — сообщил мне один, его я за неохватную талию сразу обозначил Толстым.
— Проваливай, — закончил мысль его товарищ. Плечи которого в размахе не уступали талии первого. Естественно я пометил его, как Здоровый.
— Пиво допью и пойду, — миролюбиво сообщил я этим экспонатам. И добавил доверительно. — Очень холодненького захотелось после тяжелого дня!
Ответить для себя на вопрос, что значит этот визит — банальная недружелюбность закрытого сообщества или меня тут ждали — я не успел. Кулак Толстого почти без замаха врезался мне в живот. Хорошо пива не успел хлебнуть, а то бы все вылетело.
Удар был неплохо поставлен и не успей я поставить щит, выбил бы из меня не только дыхание, но и кишки. Но я дисциплинированно сыграл поверженного дохляка, сразу сполз со стула, изображая, что судорожно пытаюсь восстановить дыхание. Кабаны с глумливыми улыбочками наблюдали за этим, но дальше бить не пытались. Видимо, решили, что хлыщу в костюмчике и одного раза хватит.
«Чашников — ты реально крохобор! — мелькнула в голове мысль. — И идиот!»
В том, что именно он позвонил Фрицу, а тот послал ко мне вышибал, сомнений уже не было.
Глава 27
Интерлюдия — Фриц (Егор Мюллеров)
«Чертов Чашников!» — Егор с силой захлопнул дверь подсобки, чувствуя, как потные пальцы соскальзывают с липкой ручки. «Надо было рвать с ним связи сразу после того дела с поляком. Но нет же — жадность победила.»
Подсобка встретила его запахом плесени, дешевого табака и прокисшего пива. Тусклая лампочка выхватывала из темноты груды коробок, старый монитор и пятна плесени на стенах. Где-то капала вода — то ли протекала канализация, то ли конденсат с холодильника.
К чести молодого графа, тот все же позвонил. Предупредил, что по душу Егора идет тот самый Шувалов, которого огневику не удалось «убрать». Ирония в том, что перед этим он сам же и сдал Мюллерова.
«Но хотя бы дал время подготовиться…»
Егор сделал две вещи перед тем, как спрятаться. Отправил двух должников из «Вепрей» — Глыбу и Груду. Описал цель: высокий парень в дорогом костюме, лицо аристократа, уверенность в каждом движении, лицо, будто все в этом мире ему должны. И посоветовал бить сразу. Чашников сказал, что княжич не дурак в драке
Умолчал лишь, что цель — одаренный. На мага даже эти громилы не полезут.
Сам же хотел уйти через запасной выход — увы, пожарная дверь за кухней была завалена ящиками еще три года назад. Пришлось засесть в подсобке и ждать развития событий.
За «кабанов», к слову, он не переживал. Глыба и Груда были мастерами кулака — чудовищно сильные, выносливые, вдвоем могли сломать кого угодно. Что до магии — Шувалов же лишь на втором ранге одаренного. То есть, не слишком опасен, особенно, если его сразу приласкать кулаком в челюсть.