— Ну, возле алхимических дворов в нашем монастыре тоже ничего не росло, — подбодрил я девушку, хотя у самого на душе пребывало некоторое беспокойство. — Так что, может, и ничего страшного? Зато, комары здесь вдвое толще обычных, а если зайдем в здание и разведем очаг, этот мастер алхимии выкурит их всех разом, и ты как следует отдохнешь/ И если найдем источник, то сможешь хорошенько умыться!
— Я что, выгляжу замарашкой? — прошипела в ответ девушка. — А не напомнишь ли мне, друг мой кудрявый, почему эта госпожа теперь выглядит так, как будто делом всей ее жизни является выпас свиней?
Ох уж эти женщины, — скорбно подумалось мне, — вечно цепляются к пустякам и мелочам. Правильно говаривал мне учитель Чан, иным вечерком любивший выпить монастырского вина и поучить молодежь (в моем лице) жизни: каждая женщина всегда умеет из ничего создать три вещи: шляпу, салат и скандал. А для последнего всегда нужен кто-то виноватый, причем с поиском оного обычно никаких затруднений не возникает.
Развивать тему свиней и свинопасов (…свинопасок…) я не стал, хотя мог бы, ведь этому мудрому старику был известен по крайней мере один достойный человек, который этим в юности занимался, и не растерял от того ни ума, ни мудрости, не говоря уж про талант. Учитель из метлы что-то бухтел про то, что единственным достоинством этого человека, была, есть, и, по-видимому, будет бесконечная удача, позволившая встретить на своем кривом и убогом жизненном пути такого мастера, как он, старый Фанг. И только вмешательство этого добросердечного, хоть и немного мертвого старца не позволило этому пустоголовому отродью бабуинов окончательно разложиться морально.
Я не стал с ним спорить, хотя старец, в данном случае, был в корне неправ. А иначе — откуда тогда такой кругозор? Масштаб личности? Широта взглядов?
«Сейчас схлопочешь!», — предупредил меня теряющий терпение учитель. — «Эта твоя подружка, она хотя бы что-то чувствует, что с этим местом что-то не так, хотя и не в силах сообразить, что именно. А тебя, похоже, вытесали из дерева».
— Да вижу я, вижу, что местечко это не в порядке! А если ты говоришь, что мне надо туда идти, и что-то забрать себе, то не пора ли сказать, в чем дело?
«Дело в призраках, ученик», — несколько унял раздражение учитель. — «Причем, в их самой глупой и бесполезной разновидности. Дикие призраки, ученик, иногда заводятся в месте чьей-то смерти, особенно повышается вероятность восстать для того умершего, которого в момент кончины одолевали сильные чувства. Мать, защищающая ребенка, и погибшая при этом, пойманный стражей мститель, снедаемый ненавистью — шанс переродиться и восстать, дабы продолжить дело, не законченное при жизни, невелик, но он есть».
— Видимо, есть и не дикие?
«Разумеется. Много видов существует. Пути мертвых я так и не превзошел, но дело как с ними самими, так и с мастерами этого пути имел. А сегодня будешь иметь и ты».
— Может…
«Не может!».
— Но учитель! Этот младший не имеет техник, чтобы противостоять призракам!
«Они тебе сегодня не понадобятся. Дикий призрак сам по себе безобиден, но вот есть у него изъян: для существования ему необходима Ци. А раз своего нет, но очень нужно, то следует отобрать чужое, не так ли?».
— Погоди-ка! Ты хочешь, чтобы я пошел в поместье… Но там не будет чужой Ци, будет только моя! — возмутился я.
«Вот-вот. Только твою они и будут пытаться забрать, потому что артефакт ты оставишь снаружи здания».
Я с трудом подавил в себе внезапно возникшее горячее желание оскорбить учителя.
— Но, мастер! Если там кто-то подобный тебе, то что может поделать этот мелкий Ли, причем без моей метлы?
«Не смей сравнивать этого старого мудреца с какими-то отбросами, не сумевшими даже толком сдохнуть!».
— Но, мастер!!!
«Номастер — номастер», — глумливо проскрипел в ответ учитель. — «Тебя еще не пугают, а ты уже готов обосраться?».
— Этот младший Ли всегда почитал старших, а если они уже умерли, но при этом все еще здесь, то он готов почитать их вдвойне…
«Мой ученик почитать будет только меня, своего старшего, а иначе, мало ему не покажется! Противостояние нескольким дохлякам — самое то, что требуется для закалки твоих духа и разума».
— Так их там еще и несколько?!
«Да, несколько кусочков коровьего дерьма. Ни силы, ни разума, ни духа. Даже яиц нет, чтобы развоплотиться самостоятельно. Оглядись, ученик — они настолько опустились, что высосали даже траву на газонах! Только в ваше время, пожалуй, и можно найти таких соплежуев. Будь на их месте этот старик, я бы уже опустошил весь лес на многие ли вокруг, чтобы набрать сил, и сделал бы то, что должен. Ну, хоть попытался бы. А уж выдрать душу из своего убийцы, или хотя бы из кого-нибудь, кто ему дорог — это уж точно!».