Елей, масло плодов оливковых деревьев (маслин), символизируя, как и воск, искренность нашей молитвы, имеет и другое значение. Еще в Ветхом Завете Господь повелел Моисею, чтобы в жертву Богу был приносим елей чистый, выбитый из маслин (Исх. 27, 20). Свидетельствуя чистоту человеческих отношений к Богу, елей является знамением милости Божией к людям: он смягчает раны, оказывает целебное действие, сдабривает пищу.
Глубоко символично также и то, как устроены церковные светильники и где они устанавливаются. Семь лампад, помещенные на особом светильнике (семисвечнике), горят в алтаре за престолом. Лампады или свечи в подсвечнике ставятся также на горнем месте, на престоле и на жертвеннике. Лампады могут возжигаться и у отдельных икон в алтаре.
В средней части храма лампады обычно возжигаются у всех икон, а возле особо чтимых икон возжигается по нескольку лампад. Кроме того, перед иконами помещаются большие подсвечники, чтобы верующие могли ставить здесь приносимые к этим иконам свечи. Большой подсвечник ставится всегда в центре храма с восточной стороны аналоя, где лежит икона дня. Особый подсвечник с большой свечой выносится на малых входах на вечерне и литургии, на великом входе – за литургией, а также перед Евангелием, когда оно выносится на входах или для чтения. Эта свеча знаменует свет Христовой проповеди, а также Самого Христа – Света от Света, Света истинного. Такое же значение имеет свеча в подсвечнике, которой вместе с кадилом за литургией Преждеосвященных Даров священник благословляет народ словами «Свет Христов просвещает всех».
Особое духовное значение имеют свечи в архиерейских дикириях и трикириях. Во время каждения храма в уставных случаях диакон предшествует совершающему каждение священнику с особой диаконской свечой, которая знаменует свет апостольской проповеди, предшествующей принятию веры во Христа среди народов, то есть как бы предшествующей Христу, грядущему к людям. В некоторые моменты богослужения устав предписывает священникам держать в руках зажженные свечи. Особым светильником с тремя свечами священник благословляет народ во время пасхальных служб.
В центральной части храма из купола книзу спускается большой светильник со множеством огней, возжигаемых в положенных случаях, – паникадило (в переводе с греческого – многосвечник). Из куполов боковых приделов нисходят в храм подобные же светильники меньших размеров, называемые поликандилами. Поликандила имеют от семи до двенадцати светильников, паникадила – более двенадцати.
Подсвечники всех видов, помимо практического назначения, символизируют ту духовную высоту, благодаря которой свет веры светит всему миру. Паникадило и поликандила, кроме того, множеством своих огней таинственно изображают Небесную Церковь как собрание, созвездие людей, освященных благодатью Духа Святого, просвещенных светом веры, горящих огнем любви к Богу, пребывающих неразлучными в свете Царства Небесного. Поэтому эти светильники и спускаются сверху в ту часть храма, где стоит собрание земной Церкви, призванной духовно стремиться ввысь, к своим небесным собратьям. Церковь Небесная освещает своим светом Церковь земную, прогоняет от нее мрак – таков смысл висящих паникадил и поликандил.
На иконостасе и почти перед каждым киотом в храме висит одна или несколько лампад, стоят подсвечники с горящими свечами. Вот как святой праведный Иоанн Кронштадтский говорит о том, зачем ставятся перед иконами эти свечи: «Приношу Господу, Владычице или Ангелу и святому свет вещественный – да свет благодатный, духовный, Владыка подаст мне молитвами их, да от тьмы греховной во свет познания Божьего и добродетели возведет меня; приношу огонь вещественный – да огнь благодати Духа Святого возжжет Он в сердце моем и да огнь страстей истощит в сердце моем окаянном; приношу светильник с желанием, да и сам буду светильник горящий и светящий всем, иже в храмине Церкви суть. Вот для чего я ставлю свечки пред иконами, вот что я помышляю, когда ставлю светильник на свещнице. Признаюсь, я ставлю свечи пред иконами с надеждою восприятия благ духовных от тех святых и всесвятых лиц, кои написаны на иконах, признаюсь в своем духовном корыстолюбии. Впрочем, таков закон взаимности – ожидать дара за дар: Какою мерою мерите, сказано, такою и вам будут мерить (Мф. 7, 2). Я человек немощный, плотский, грешный, чем богат, тем и рад; не всегда будучи в состоянии принести моему Господу, или Пречистой Его Матери, или Ангелу Божию, или святому горящее верой и любовью сердце, принесу по крайней мере, как человек плотский, вещественный, в дар небесам и дар вещественный – свечу горящую. Да призрит Владыка с небес на малый дар моего усердия и да подаст мне взаимно больше: Он един богат и обогатяяй всех – а я скуден, Он богат – я нищ и беден, Он во свете неприступном – я во тьме; я маловерен – да подаст мне дар веры, я нищ любовью – пусть обогатит мое сердце этим бесценным сокровищем небесным, я бессилен для всякого добра – да подаст мне силу. С моей стороны есть желание небесных благ и есть вещественный залог – да подаст же мне Великодаровитый Господь, молитвами Пречистыя Матери Своея, Ангелов и святых Своих «вся яже ко спасению прошения»» (Моя жизнь во Христе. С. 538).