Джек уже ждал. Стоял у входа в темную комнату, где хранились декорации. Стоило тяжелой ткани сомкнуться за спиной Элли, как мужчина рванул ее к себе и опалил поцелуем губы. Соскучился. Конечно, она знала это, потому что чувствовала то же самое.
— Джек… — шепотом выдохнула девушка, с наслаждением запуская пальцы в его жесткие волосы.
— Я здесь, — ответил любимый севшим от страсти голосом. — Подожди немного, малыш, сейчас…
В его суетливых руках зашуршали юбки. В такие моменты она ненавидела того, кто придумал кринолин. Корсет, впрочем, тоже, однако с ним было проще — стоило лишь опустить вырез, и вот уже ее грудь во власти жадного рта, щедрого на ласки.
— Лиззи… — позвал Джек, скользя горячей ладонью по обнаженному бедру, — ты настоящая негодница.
Право, какая приличная леди выходит в свет без панталон? Только та, которая рассчитывает на тайное свидание с пикантным продолжением. И ей нечего было стыдиться. Не тогда, когда рядом мужчина ее жизни. Зато, лишь задрав пышные юбки, он смог беспрепятственно добраться до ее лона. Ворваться внутрь разгоряченного тела, изнывающего по привычной наполненности. И ей было все равно, что он брал ее как шлюху, стоя и тайком в общественном месте, потому что при этом шептал искренние слова о любви. И каждый толчок бедер, как ярое заявление об этом, выбивающий насильно задушенный стон согласия. Джек будто хотел, чтобы Элли кричала об их любви в голос. Но так было нельзя. Поэтому стон бился в его рот, когда он целовал с голодной страстью. В его шею, когда она опускала голову, не помня себя от сладкой муки. В его ладонь, когда та накрывала губы, стискивая пальцами пылающие щеки. Когда все в такт биению сердец, словно спеша куда-то, пока оба не взлетела к небесам, рассыпаясь на созвездие. Когда в это время Ромео на сцене произносил свои последние слова:
Смотрите же в последний раз глаза;
Раскройтесь рук последние объятья;
Вы, губы, дверь дыханья моего,
Запечатлейте честным поцелуем
Со смертью мой бессрочный договор.
У. Шекспир, "Ромео и Джульетта"
— Ты все равно моя, моя… — шептал Джек, нежно целуя Элли в висок.
Любимый ревновал. Терпеливо, сдержанно, завистливо, но не донимая этим, за что она благодарила.
— Конечно твоя, твоя…
— Я что-нибудь придумаю, обязательно.
Джек говорил так каждый раз. Но Элли не винила его в том, что у них пока не получалось воплотить мечты в реальность. Так или иначе — они все равно вместе. И так будет всегда. Никакая свадьба и никакой Виктор не заставят их бросить друг друга. Пусть чувство долга и стояло на первом месте, но лишь на первом после любви. Да, сложно, но непременно с надеждой на общее будущее.
— Не переживай. Я никогда не лягу с Виктором. Придумаю кучу предлогов, какую-нибудь болезнь, но он меня не получит. А какому мужчине нужна такая жена, которая не собирается давать наследников? Вот увидишь, вскоре после свадьбы он сам передумает, — говорила она, расчесывая пальцами его волосы, приятные ей на ощупь. — Я верю, что у нас все будет хорошо.
— Я тоже, малыш. Не забудь выпить отвар, который я тебе дал, — напомнил он о том напитке, который не позволял ей забеременеть.
— Конечно, — с грустью ответила она.
— Обещаю, когда-нибудь тебе не понадобится его принимать.
Они прощались под овации публики долгим поцелуем. Расставаться совершенно не хотелось. Джек держал пальцы Элли до последнего и сжал ладонь в кулак после, словно пытаясь подольше сохранить тепло руки…
Паромобиль Виктора сложно было не заметить. Изящная машина с плавными изгибами кузова и именной гравировкой на передке стояла неподалеку от входа. Но когда Элли подошла, внутри сидел только водитель. Где же?..
— Где ты была? — настиг ее за спиной голос Виктора, заставляя подпрыгнуть.
— Я… я отходила в уборную. Еще до конца пьесы, чтобы не стоять потом в очереди.
Мужчина придирчиво оглядел ее лицо цепким взглядом. Но затем открыл дверь машины и галантно пригласил внутрь. Они заняли свои места на заднем сиденье, и водитель повез к дому. Ехали молча, за исключением короткого разговора.
— Где твоя шляпка? — спросил Виктор будничным тоном, глядя в окно на скупо освещенную улицу уже почти ночного Лондона, который нещадно окутывал серый смог.
Элли резко вскинула руку к своей голове. Шляпки и правда не было. Забыла. Видно выронила где-то.
— Кажется, я оставила ее в уборной, возле зеркала.