– Видишь, уже подействовало. – Он усмехается. – Я, кстати, Крис. Зови, если что, ладно?
Я киваю.
– Спасибо.
Крис уходит обратно на кухню, а я, обняв ладонями горячую чашку, откидываюсь на стуле назад. Потихоньку успокаиваюсь. Прокат каяков никуда не делся, по-прежнему виден через окно, но с безопасного расстояния я могу смотреть на него без ощущения, что поступила плохо, приехав сюда. На тротуар выходит какой-то серфер. Я успеваю увидеть зеленые глаза, загорелую кожу, а потом быстро опускаю взгляд вниз, в пенку своего мокко. Потому что он потрясающий. И вслед за шоком оттого, что я это отметила, приходит чувство вины.
Через мгновение дверь распахивается, и серфер, даже не взглянув в мою сторону, направляется прямиком ко стойке и быстро, раз пять, бьет по звонку.
– Эй! Есть тут кто, или все на воде?
Крис выходит из кухни, на лице улыбка – видимо, парень ему знаком.
– О-о, вы только посмотрите, кто почтил нас своим присутствием. – Они пожимают друг другу руки и обнимаются через стойку в свойственной парням небрежной манере. – Здорово, брат, рад видеть. Уже серфил?
– Только что оттуда. Встретил рассвет на волне, – отвечает зеленоглазый. – Было классно… но скажи, почему я не видел на пляже тебя? – Он берет чашку и наливает себе кофе.
– Кому-то нужно работать, – отвечает Крис, прихлебывая из своей.
– У кого-то неправильные приоритеты, – невозмутимо парирует тот.
Крис вздыхает.
– Бывает.
– Ладно, ладно, я все понимаю, – примирительно говорит ему друг, осторожно дуя поверх чашки. – Ну как отсюда уйти. Вдруг пропустишь что интересное.
– Чувак, это было жестоко. – Крис улыбается. – Еще чем-нибудь мудрым поделишься?
– Не. Но свелл, вроде, продержится до утра. Завтра на рассвете, ты как?
Крис склоняет голову набок – пересматривает свои приоритеты.
– Соглашайся, – с улыбкой подначивает его друг. – Жизнь слишком коротка. Что тебе мешает, в конце-то концов?
– Ладно, – сдается Крис. – Ты прав. В полшестого. Перехватишь чего-нибудь?
Крошечная частичка меня надеется, что он ответит «да» и останется, и, поймав себя на этом, я понимаю, насколько внимательно прислушиваюсь к их разговору. К нему. Смешавшись, я подношу чашку к губам, скорее затем, чтобы отгородиться ею, чем сделать глоток, и заставляю себя перевести взгляд на улицу за окном.
– Не, пора открывать прокат. Ждем семью из восьмерых человек за каяками. Я обещал сестре все для них приготовить.
Его слова, произнесенные будничным тоном – прокат, каяки, сестра, – обрушиваются на меня градом молниеносных стрел. Внутри все переворачивается при мысли о том, что парень в нескольких шагах от меня это, возможно, он. Я делаю резкий вдох и давлюсь кофе. Кашляю, на меня оборачиваются, я тянусь за стаканом воды, но нечаянно задеваю кружку, и она с грохотом падает на пол. Брызги кофе разлетаются во все стороны.
Пока я соскакиваю со стула, серфер делает шаг ко мне, а Крис бросает ему из-за стойки тряпку.
– Колт, лови.
Мое сердце выпрыгивает из груди. Вытесняет весь имеющийся в помещении воздух, и мне становится нечем дышать.
Колт.
Колтон Томас.
Глава 3
Ученые выявили отдельные нейроны, «загорающиеся» при узнавании. Таким образом, когда мозг реципиента анализирует черты лица человека, который имел существенное значение для пожертвовавшего орган донора, этот орган [возможно] способен возвращать мощный эмоциональный отклик, сигнализирующий об узнавании личности. Подобный обмен информацией происходит за миллисекунды, и реципиент [может даже поверить], что [он] с этим человеком знаком.
«Клеточная память трансплантированных органов»
Колтон Томас уже рядом, хмурит озабоченно темные брови, в одной руке тряпка, другая тянется через лужу пролитого кофе ко мне.
– Ты в порядке?
Еще кашляя, я киваю, хотя все далеко не в порядке.
– Иди сюда. Давай помогу.
Он касается моего локтя, и я сразу же напрягаюсь.
– Прости. – Он быстро снимает руку. – Ты… точно в порядке?
Он здесь. Стоит прямо напротив с тряпкой в руках. Спрашивает, все ли со мной в порядке. Этого не должно было произойти. Все должно было сложиться иначе…
Я отворачиваюсь. Кашляю в последний раз, потом прочищаю горло и делаю судорожный вдох. Успокойся, успокойся.
– Прошу прощения, – умудряюсь вымолвить через силу. – Извините. Просто я…