Ты глянь, — мысленно говорю я Элле Сергеевне, — Подойди к окну и высуни свой нос. Кто и когда делал тебе столь уникальный подарок? Это же сказка! Эллочка в стане чудес! Только не нужно лететь на другую планету — я здесь — человек из ниоткуда.
— Она не краденная? — разрушает сказку Григорий Аркадьевич, — или Дима Скворцов у нас фокусник?
— Вы пойдете смотреть?
— Сходи, Эллочка, глянь. Надеюсь, она не красного цвета? У Эллочки уже был красный Гольф, нам с ним не повезло. А дурные приметы нам не нужны.
— Она красная, — говорю я. — Ужасно красная, она как Кармен.
— А что! — вскакивает на ноги Григорий Аркадьевич, — почему бы и не красная? В этом что-то есть. Сходи, посмотри.
— Я сама решу, что мне делать.
— Люди ждут, — напоминаю я, — Элла Сергеевна, никакого обмана, машина действительно принадлежит вам.
— Еще не принадлежит — я думаю.
Ну до чего женщины капризны! Она думает! О чем? Что происходит в твоей голове? Откуда отстраненный взгляд и тень под глазами? Ты должна прыгать, смеяться, ты должна броситься на шею и меня поцеловать. Плюнь на него и забудь или сделай вопреки, брось вызов — если шалить, так шалить до конца.
Элла Сергеевна смотрит, словно прочитала мои мысли. Ты этого хочешь? Ты хочешь, чтобы я тебе поцеловала? Ты что, Скворцов, и в самом деле дурак?
— Мы принимаем твое предложение, — заявляет Григорий Аркадьевич, — принеси документы. Оформление — моя забота.
— Оформление входит в цену. Все оплачено.
— Ну и прекрасно. Эллочка, тебе какой номер оставить? Или Дима уже и здесь позаботился?
В общем, старый лис еще излил несколько галлонов желчи, прежде чем отбыл. Заглянувший Тимур незаметно подмигнул — похоже, он мне был рад.
— Дима, что за цирк? Откуда у тебя машина? — Элла Сергеевна засыпала меня вопросами — присутствие старика явно ее смущало.
— Люди ждут, — напомнил я, — мы идем смотреть машину?
— К чему? Я согласна.
— Через час. Всего лишь час — приеду и отвезу вас домой.
Олег Николаевич, вероятно, нервничал — пускал клубы дыма и был чем-то недоволен.
— Вопрос решился положительно, — улыбнулся я, — есть проблемы?
— Это был Шепитько?
— Да, это был Григорий Аркадьевич, вы знакомы?
— А кто его не знает? Григория Аркадьевича в нашем городе знает каждая собака. Купер будет иметь к нему какое-нибудь отношение?
— Ну, как вам сказать…
— А так и скажите — будет?
— Это как-то меняет дело? — удивился я.
— Арсен, — Олег Николаевич, обратился к водителю, — сходи пройдись — недолго, минут пять.
Парень беспрекословно выполнил команду — открыл дверь и направился за угол.
— Почему вы не сказали о Григории Аркадьевиче? — набросился Алик.
— А что я должен быть сказать? Не понимаю, какое он имеет отношение к нашей сделке?
— Неприятностей не хочу — вот какое! Дмитрий Анатольевич, боюсь, я не смогу быть вам полезен.
— То есть?
— Сделка отменяется. И не уговаривайте — не могу и все! Моральный ущерб — пожалуйста. Тысяча вас устроит? Хорошо, две тысячи.
Кажется, я не оценил в полной мере серого кардинала. А как еще его назвать, если Алик с Гороховой шарахается от него, как от прокаженного? Две тысячи! Да он за каждый доллар бьется, как за последний! Они все жадные и алчные, а тут — две тысячи!
— Сделку отменить невозможно, — сказал я тоном, не терпящим возражений, — Григорий Аркадьевич одобрил.
— Правда? Вы меня не обманываете? Он действительно одобрил? Ну и славно.
— Как быть с оформлением машины?
— Никаких проблем, все входит в цену. Мы вам и страховочку организуем, так сказать, подарок от фирмы. Номер желаете особый? Ну там буковки какие, можно по имени вашей дамы. И помните — машина на гарантии. В любое время.
Я был тронут до глубины души. Рыночные отношения имеют свои плюсы.
Жизнь удивительна и неповторима. Утром я резал бумагу, чтобы сделать «куклу», а вечером сидел в новой машине, которую купил. Я их даже потрогать не успел — передал Олегу Николаевичу. Он был сама любезность — шутил, смеялся, наблюдая, как шелестят зеленые бумажки.
Элла Сергеевна позвонила в начале первого ночи. И опять она была пьяна.
— Дима, я вот о чем подумала…
Знаю, о чем ты подумала, можешь не продолжать — болезнь вернулась. Сейчас я вызову такси и отравлюсь на стоянку. Тридцать минут по объездной и мы за городом. Ты уже дрожишь, адреналин стучится тебе в сердце, ты роешься в сумочке и не находишь. Хватаешь мои сигареты и куришь, куришь, куришь…