— Куда вы снова дели вещи Маши? — сурово спросил историк.
— Да ничего мы не трогали! — почти правдоподобно протянул Кирилл.
— Мне надоело с вами играться, говорите, куда дели вещи!
— Да отстаньте от нас уже, сказали же, что не брали. — равнодушно ответил Игорь, украдкой изучая лицо Машы.
Он надеялся, что как только увидит ее истерику, странное наваждение пройдет! «С каким выражением она обнаружит свои тетради в мусоре?» От этой мысли на уголках его губ невольно появилась ухмылка. Кирилл же уже еле сдерживался от смеха при виде надутой и обиженной Маши.
Ребята недолго припирались с преподавателем и, разумеется, так ничего и не рассказали. Отвязавшись от назойливого историка, они попрощались и разошлись: Кирилл домой, а Игорь ждать появление разбитой и угрюмой Дубовицкой у школьной арки, обрамляющей вход во двор здания.
Ожидание не оказалось долгим. Маша медленно завернула в проход, прижимая к груди тетради. Заметив одноклассника, она подняла голову и посмотрела ему прямо в глаза, будто спрашивая «За что? Почему я?». Крупные слезы по одной скатывались с круглых щек, обжигая немного прикусанную губу. Заплаканные глаза казались Игорю такими чистыми, блестящими, будто он смотрел, как драгоценные камни переливались на солнце. Он думал, что успокоется и даже обрадуется, когда увидит расстроенную Дубовицкую. Но вместо удовлетворения парень ощутил, как внутри него что-то очень медленно сжимается.
Они молча стояли и смотрели друг на друга еще какое-то время. Маша с ненавистью и непониманием, а Игорь, как заворожённый прекрасным цветком дурак. Любой нормальный человек ставит цветок в воду, если обрезал стебель, а Игорь сорвал его и по одному обрывал лепестки…
***
После развода родителей Игоря прошло уже два месяца. Его отец сразу съехал на съемную квартиру и за все время ни разу не связывался с семьей. А мать... Игорь, как и всегда, видел ее в основном мельком по утрам. Она неизменно стоит перед зеркалом в прихожей и обводит тонкие губы вульгарно красной помадой, после достает из сумки несколько купюр сыну на обед и поспешно выходит из квартиры.
Этим утром ему не пришлось лицезреть искривленный рот в отражении зеркала, а деньги одиноко лежали на тумбочке, прижатые фоторамкой, под стеклом которой улыбался маленький Игорь, сидящий на руках у отца. Парень рывком схватил несколько купюр, потянув за собой рамку. Полетев на серую плитку, та с шумом разбилась. А Игорь, набросив куртку, прикусил сигарету и вышел из дома, не подбирая осколки.
Пройдя узкую асфальтированную дорожку, парень завернул перед магазинчиком турка и махнув выглядывающему из окна Осману, направился к школе. Почти перед самым зданием Игорь наткнулся на подранную белую и, как ему показалось, беременную кошку. Она посмотрела на руку, которой он держал бычок, потом ему в лицо. Во взгляде пушистой было что-то оскорбительное и одновременно жалостливое.
«Что с этой тупой кошкой? Какого черта? Хочет, чтобы я не курил возле беременных?» — подумал он, как вдруг с губ резко сорвалось, — Это же тебя тогда подкармливала Маша?
Кошка в ответ довольно вильнула хвостом, села прямо у ног парня и тихо и коротко мяукнула. Игорь нервно рассмеялся. Теперь он еще и с кошкой Дубовицкой разговаривает. Присев на корточки, он ласково почесал ей подбородок, как это когда-то делала Маша, и зашел в школу.
Стараясь лишний раз не пресекаться взглядами с Дубовицкой, Игорь пытался игнорировать странное помешательство на Маше и делал вид, словно ее вовсе не существует. Дубовицкую это более чем устраивало. После того, как шутки и издевательства одноклассников прекратились, к ней потянулись ребята из параллельных классов, и она уже открыто и задорно смеялась со знакомыми в коридорах школы.
«Даже прямо сейчас она стоит с Федей и Ариной, а ей постоянно приветливо машут проходящие мимо старшеклассники. Так беззаботно улыбается, что появляется ямочка на правой щеке…»
— Черт! Что такого в этой ямочке. Зачем пялюсь? — пробубнил Игорь.
Кабинет информатики, перед которым стоял весь их класс, открылся, и ребята стали заходить внутрь. Дубовицкая с Федей остались около окна и о чем-то мило щебетали. Игорь быстро закинул на парту сумку и снова вышел в коридор, чтобы покурить в туалете перед уроком. Проходя мимо «голубков», он увидел, как Маша заигрывая стукнула маленьким кулачком по широкой груди Феди и мило надула щечки.