(продолжая) ...полной сил, и полностью проснитесь. (Она открывает глаза.) А сейчас ко мне на сцену выйдет самая красивая девушка. Вы не против, что я это говорю?
Э.: Вы знаете, почему я это сказал?
Э.: Да, это моя жена. А у меня хороший вкус.
Итак, как она могла отреагировать на это заявление? Здесь не видно, как я рукой показал оператору на других субъектов, чтобы зрители могли их увидеть. Реакция этой девушки на слова “это моя жена” была иной. Потому что другие девушки в этот момент были в движении. Они реагировали на мои слова, обернувшись к Бетти. А эта девушка не обернулась. Я и она находились в замкнутом контексте. Моей жены в нем не было. Но для других Бетти была, и их головы повернулись. И я указал оператору заснять остальных субъектов, но из фильма этот момент вырезан.
Э.: И большое спасибо вам за помощь.
Я не буду пытаться детально излагать свои соображения по поводу работы Эриксона, но, думаю, несколько общих замечаний будут уместны. Эриксон провел сотни подобных демонстраций на семинарах и встречах врачей. В этой он уделял каждому субъекту лишь по несколько минут, но работал так, будто это были часы. Он продемонстрировал особый подход к каждому субъекту. Иногда он был сильным и решительным, а иногда мягким и ободряющим. Он возлагал ответственность на субъекта и одновременно, сохраняя за ним ответственность, парадоксально брал ответственность на себя. Со всеми субъектами он демонстрировал разные виды непроизвольного поведения, обычно используя каталепсию руки или закрывание глаз. Он работал с прямым внушением и с непрямым воздействием. Снова и снова, разными способами он внушал амнезию. То, как он использовал игру слов, мы здесь не подчеркивали, но это очевидно. Он часто показывал, что у слов много значений и что они меняют их в зависимости от интонации. Например, он мог сказать: “Вы не будете знать об этом” — так, что это значило: “Вы не будете возражать против этого”[5].
Его фразы, как правило, просчитаны, например, когда он говорит: “Вы сделаете это, разве нет?” Своим ученикам он объяснял, что когда субъектам предлагают что-то сделать, некоторые из них думают: “Я не сделаю”. А здесь они не могут сопротивляться, так как Эриксон уже забрал у них отрицание. Это наведение иллюстрирует как сложности парадокса в гипнотических индукциях, так и постоянно присутствующую в сообщении многоуровневость.