Я бы и подменный облик, сравнительно экзотический даже без демонстрации лицевых щупалец, постарался скрыть, и даже парящую платформу — но уж тут, увы, никаких надёжных вариантов не просматривалось. Попытка наложить на неё Невидимость только привлекла бы дополнительные взгляды, вооружённые магическим восприятием, а чары Незримого Покрова мне (надеюсь, только пока) неведомы.
С другой стороны, не могу сказать, что привлёк сильно много внимания. Среди ходоков какой только экзотики не встречается, доспех а-ля бронескафандр — отнюдь не самый писк удивительного.
Да и внимание привлекать можно по-разному. Мы-то с Лейтой хоть вели себя тихо…
А вот как раз за нами к лагерю подвалила двойная группа — дюжина разумных в составе десятка людей разных наций, одного полулюда трибы Лиса и ещё одной не то квартеронки, не то даже настоящей полуэльфийки — с пятком сравнительно свежих неразделанных туш, включая туши тигрога, длиннопёрого бронедведя и особенно выделяющейся размерами пары мамонтамов. И вот насчёт этой группы, а точнее, притащенной ею добычи поднялась прям небольшая суета бури. Или буря сует. Ведь если тигрог и даже бронедведь при некотором старании в ворота лагеря пролезали, пусть кое-как, то вот втиснуть в слишком узкий проход массивные туши мамонтамов не представлялось реальным уж точно.
Что Лидер удачливых добытчиков (среди которых нашлись маги, способные совместить чары стазиса и левитации), что охрана лагеря прекрасно понимали проблему, но решать её за свой счёт резко не желали. Глава привратников указывал, причём вполне справедливо, что даже если снять створки и разобрать часть частокола, временно расширяя проход, как тут кое-кто настаивает, то улицы лагеря всё равно слишком узкие для мамонтамов. А рушить их тушами чужие палатки он бы настоятельно не рекомендовал. Во избежание эксцессов и последствий.
Со своей стороны Лидер ходоков не менее резонно отвечал, что алхимики, эти «жадные смески глубинных гномов с парноголовыми дракоящерами», если вообще согласятся начать разделку за воротами, то запросят с него за услуги столько же, сколько за полноценный выход в поле — и даже если всего половину, это всё равно опупительные деньжищи, которые он выплатить совершенно не рад… но готов переложить эти дополнительные расходы на охрану лагеря.
Как обычно, столкновение двух никоим образом не совместимых правд стремительно завело спорщиков в тупик, быстро накалив обстановку. Не менее стремительно образовавшаяся толпа зевак с чисто спортивным интересом поддакивала Лидерам и добытчиков, и охранников, во время пауз давая советы то одному, то другому (в основном совершенно идиотские, конечно — чисто для поржать, вроде «да наложите вы уже уменьшающие чары и суньте этих мамонтамов в карман!» или «если тушу правильно пнуть, она долетит до алхимика сама… как-как долетит — по параболе! Ой, магическая твоя душонка, не душни тут со своими баллистическими траекториями…»).
Однако задерживаться, чтобы посмотреть, чем там у добытчиков с охранниками дело кончится, я не стал и просто воспользовался моментом, чтобы сравнительно незаметно пройти — в случае платформы пролететь — к сектору, арендованному родом Ассур.
— Так Лейта у нас нынче, значит, вдовушка? И прямо в Лесу нашла… галантного кавалера?
— Кузен, прибереги свой яд до лучших времён. Доклад ещё не окончен. Итак, внучка, ты очнулась, спасённая этим Сам-Знаю-Кто… если это не шутка…
— Он сказал, что шутка, но для внутреннего употребления. Для определённости: все разговоры с ним я вела, наложив Паука В Паутине, благо эти чары не имеют внешних проявлений, поэтому вполне уверена: чувства моего спасителя при представлении этим странным прозвищем звучали двойственно, с нотами горечи, самоиронии и иных, более сложных оттенков. Даже если его он присвоил себе сам, у него для этого имелись весомые основания. И насчёт потери памяти он не лукавил тоже. Он вообще, насколько я могу судить, ни разу не солгал мне напрямую…
— Что ещё ни о чём не говорит.
— Кузен, не вмешивайся. Иначе выйдешь отсюда вон.
— Ой-ой, глава, ты так сурова сегодня…
— У меня есть причины, не так ли? Ещё двое воинов рода мертвы — и не худших воинов. Лес Чудес снова взял с нас свою цену кровью… возможно, Малдейг, тебе тоже стоит в него прогуляться, чтобы понять, каково приходится младшим?
— Умолкаю, глава. Ни слова более не пророню… здесь… пока сама не попросишь.