Особенно если я включаю Биобуст. А я, разумеется, включаю его. Иначе вообще без шансов.
К тому же Биобуст хорош уже хотя бы потому, что позволяет имитировать Прилив Сил или иную аналогичную технику воинов. В дружеских спаррингах Рассечением не очень-то пошвыряешься, если нет целителя поблизости (и даже если есть, то даже самая слабая версия приёма быстро превратит одежду оппонента в окровавленные тряпки). В общем, я показал дистанционный удар и самоусиление; для бойца малых ступеней первой звезды, которого изображает этот молодой Арэк, необходимо и достаточно.
— Стоп! Теперь вставайте в пару вы двое, а ты подойди.
Я повиновался; Варро и Канэла, судьи наших поединков, также сошлись, внимательно глядя на меня. Седобородый смотрел ещё и пытливо. Но разговор продолжила кинжальщица:
— Ты понимаешь, в чём твои ошибки?
— Конечно.
— И в чём они?
— Ну, три основных таковы: я мелкий; я лёгкий; я слишком малой ступени.
— И что, в остальном ты идеален?
— Да!
Варро усмехнулся. В его глазах я, кажется, продолжал оправдывать славу весёлого парня. А вот Канэла вздохнула с толикой раздражения.
— Ты сейчас серьёзно?
— А что вы хотите услышать? Что я практически не сталкивался в прямом бою с равными и теми, кто слабее, отчего защищаюсь лучше, чем нападаю? Так это не новость.
— Ты не просто защищаешься лучше, чем нападаешь. Такое ощущение, что ты вообще не умеешь нападать! Скажите, старший, я права?
Седобородый кивнул.
— Мой основной, а скорее единственный, способ атаки — Рассечение. Пользоваться им нельзя. Раз так, что мне следует делать? Учитывая, что я всё ещё мелкий, лёгкий и слабый.
— Ты не слаб, — заметил Варро. — Для своей ступени ты вполне хорош. Но опыта и гибкости тебе, конечно, недостаёт сильно. А что до отсутствия противников равной и меньшей силы… есть идея.
Выслушав его, я преисполнился. Почтения в адрес опытного бойца четырёх звёзд и предвкушения в адрес Черники с Хори, которые пинали, били и валяли меня по-всякому.
На самом деле, немного подумав, я и сам мог предложить что-то подобное. Это же буквально напрашивается! Если один боец слабоват, чтобы дать равный бой, а усилить его нельзя, то вполне можно ослабить противостоящего ему.
Причём способов много.
Например, Хори можно нацепить плотную повязку на глаза. Её магическое восприятие при этом никуда не денется, так что ослабеть настолько, насколько бы ослаб на её месте боец-физик, ей не грозит. Но активнее обычного и в непривычном режиме используя магическое восприятие, она не сможет так же ловко, как раньше, использовать контроль. Так что бой в таких условиях пойдёт на пользу нам обоим.
С Черникой того проще. Пусть дерётся со мной, будучи ослаблен подленькими кантрипами/чарами Хори. Испуганным, неуверенным, дезориентированным, спотыкающимся… в общем, приведённым в то самое состояние, благодаря которому боевая менталистка и ведёт в их спаррингах, несмотря на то, что намного слабее физически, уступает в выносливости и вообще девчонка. Тут тройная польза: мне — опыт атак на ослабленного противника, племяшу Канэлы — опыт драки ослабленным, но против необычного противника, Хори — опыт работы в поддержке, то есть чисто магически, без попыток сочетать ментальные и физические атаки.
Между прочим, ей можно ещё усложнить задачу: пусть пытается помогать мне пинать Чернику, не видя его — с повязкой на глазах. Или отвернувшись. Или отвлекаемая разговором с Варро…
Не зря седобородый решил привлечь меня к тренировкам подопечных, не зря! Всего-то один дополнительный участник в игре — а сколько сразу новых возможностей и комбинаций нарисовалось, это же просто песня!
— Ты говорил, мать учила тебя читать. Значит, ты грамотный?
— Да. И не просто грамотный: я ещё на цантриккэ читаю, и на зальмарском.
— То-то я смотрю, что ты умный не по годам…
— Да я вообще лучший!
— Ну-ну, лучший… а следы читать ты умеешь?
— Не-а. Но вы ведь меня научите, тётенька Канэла?
— Я — нет. А вот тётеньку Зарэ можешь попросить. Ей всё равно делать особо нечего, за неё звери всю работу делают…
— Да ну, она неразговорчивая какая-то. И недружелюбная. Может, расскажете про неё, старшая?
— Зачем тебе?
— Интересно. Ну и… может, она неразговорчивая, потому что я не знаю, о чём с ней говорить? Вот если про шкрябателя ей рассказать, то она заинтересуется?
— Какой ещё шкрябатель?
— Да самый обычный. Чёрный подземный шкрябатель-пугатель. Не знаете про такого?
— Нет. Расскажи!