Иоанн Лествичник (Лествица сл.29): «Кто сподобился быть в сем устроении, тот еще во плоти имеет живущего в себе Самого Бога, Который руководит его во всех словах, делах и помышлениях. Посему таковой чрез внутреннее просвещение познает волю Господню, как бы слыша некоторый глас, и, будучи выше всякого человеческого учения, говорит: «когда прииду и явлюся лицу Божию?» (Пс. 41, 3)».
Схиигум. Савва (Опыт построения истинного миросозерцания): «У души, очистившейся от страстей и привыкшей к непрестанной молитве, (внутренний) слух настолько утончен, что он постоянно воспринимает голос Бога».
Феофан Затворник (Путь ко спасению): «Достигшие (быть храмом живого Бога) суть таинники Божии, и состояние их есть то же, что состояние Апостолов, потому что и они во всем познают волю Божию, слыша как бы некий глас, и они, совершенно соединив чувства с Богом, тайно научаются от Него словам Его».
Но это духовное явление не относится к большинству людей.
В поучениях святых отцов много говорится о бесовских внушениях в виде отчаянных помыслов о спасении, о хульных помыслах и др. Например:
Иоанн Лествичник (Лествица, сл. 23): «Как затворившийся в доме слышит слова проходящих, хотя сам с ними и не разговаривает: так душа, пребывающая в себе самой, слыша хулы диавола, смущается тем, что он, проходя мимо ее, произносит».
Также отметим еще один вид мыслей, которые свойствен бесам — это мысли о самоубийстве.
Паисий Святогорец (Семейная жизнь, ч.6, гл.1): «Большинство людей, укладывающих на себя руки, слушают диавола, который говорит им, что если они сами положат конец своей жизни, то спасутся от той внутренней муки, которую испытывают».
Иоанн Шаховской (Семь слов о стране гадарийской): «Самоубийцы, пред самоубийством своим, совсем не знают, что около них стоит гадкий (невыразимо) злой дух, понуждая их убить тело, разбить драгоценный “глиняный сосуд”, хранящий душу до сроков Божьих. И советует этот дух, и убеждает, и настаивает, и понуждает, и запугивает всякими страхами: только, чтобы человек нажал гашетку или перескочил через подоконник, убегая от жизни, от своего нестерпимого томления… Человек и не догадывается, что “нестерпимое томление” не от жизни, а от того, от кого и все мысли, “обосновывающие” убиение себя. Человек думает, что это он сам рассуждает, и приходит к самоубийственному заключению. Но это совсем не он, а его мыслями говорит тот, кого Господь назвал “человекоубийцей искони”. Человек только безвольно соглашается, невидимо для себя берет грех диавола на себя, сочетается с грехом и с диаволом… Одно покаянное молитвенное слово, одно мысленное хотя бы начертание спасительного Креста и с верою воззрение на него — и паутина зла расторгнута, человек спасен силой Божьей от своей гибели… Только малая искра живой веры и преданности Богу — и спасен человек! Но все ли люди, спасшиеся от убиения себя или от какого-либо другого греха, понимают, что около них стоял (а может быть, и еще стоит, или иногда к ним приближается) отвратительный злой дух, существо, обнаруживаемое только некоей духовной чуткостью и обостренным духовным вниманием».
Мысли о самоубийстве могут восприниматься человеком с осознанием того, что это какой-то голос говорит ему сделать это, при этом сила внушения такова, что человеку тяжело сопротивляться. Вот пример таких нашептываний.
Жития, чудеса и поучения преподобных Оптинских старцев (Иларион Оптинский): «Один купеческий приказчик из Нижнего, средних лет, холостой, страдал несколько лет болезнью, не дававшею ему покоя. Он, по словам его, ощущал, что кто-то пошептывает ему мысли о самоубийстве. Подойдет он к воде, голос шепчет ему: «Зачем тебе больше жить на свете? Утопись!» Увидит он огонь, голос внушает ему кинуться в огонь. Увидит он нож или какое острое орудие, голос внушает ему зарезаться, так как незачем ему оставаться на свете…».
О борьбе «двух помыслов», «брани плоти и духа» и мыслях от Бога и диавола
Во-вторых, в христианском учении о таком диалогическом обращении к себе также говорится как о противоречивых рассуждениях, в которых есть два мнения о чем-то или два выхода, как можно поступить. В учениях святых отцов об этом говорится, как о «двух помыслах», а в Евангелии как о «брани плоти и духа». А так как все требования плоти и духа происходят в форме мыслей, то значит в одной мысли будет одно предложение, а в другой — противоположное, причем одно от духа (правильное, благое, по заповедям, добродетельное и т. п.), а другое от плоти (неправое, греховное, не по заповедям, по самолюбию, самоугодию, страстное и т. п.). Вот и выходит брань.