С начала 70-х годов, когда принцип микрорайонирования территории любого города или крупного поселка получил универсальное распространение, начался поворот в общественном мнении. Только что новое, новопостроенное ценилось именно за свою новизну, непохожесть на старый город. И вот, как только нового стало много больше, чем старого, все «увидели» особую прелесть дробного, поквартального расчленения городского «тела», опознали очарование узких переулков и небольших дворов. Разумеется, непоследовательно, но вся культура непоследовательна в том смысле, что отнюдь не развивается по схеме столь же четкой, как какое-нибудь расписание поездов. Важно, чтобы раскачивания «маятника» предпочтений не были бессмысленным шараханьем из стороны в сторону, чтобы каждая перемена сохраняла лучшее из достигнутого прежним этапом и не столько отмахивалась от него, сколько дополняла тем, что оказалось пропущено.
Смена отношения к историческим центрам городов, повсеместно произошедшая в 70-е годы, оказала огромное воздействие на судьбу «классического» квартала. Сейчас даже трудно в это поверить, но до конца 60-х неприязнь к старому городу была столь остра, что целые районы сносились без сожаления, с некоторой даже лихостью, для того чтобы уступить место новым микрорайонам или общественным сооружениям. Наконец, обнаружилось, что потери слишком велики - и психологические, и экономические. Поскольку же смена настроений по времени совпала с формированием чувства экологической ответственности за судьбу живого, оставалось увидеть «живое» и в рукотворной природе старого города. Это слияние свершилось, и вот начался процесс деликатной перестройки, получивший множество экзотических наименований: санация, ревитализация (оживление), ревалоризация (переоценка) и т. п. Суть от наименования не зависит, поскольку за этими словами везде - программа действий, направленных на сохранение древней квартальной структуры города при переделке квартир, расчистке задних дворов, так что во все окна может заглянуть солнце, встраиванию небольших магазинов, мастерских, детских садов, клубов в «тело» квартала.
Казалось бы, обреченные на слом кварталы промышленных английских городов с их «террасами», кварталы Амстердама и Кельна, кварталы старого Тбилиси, Каунаса, Выборга и многих других городов преобразились и обрели какую-то новую привлекательность. Люди словно впервые смогли увидеть, как интересна городская среда Подола в Киеве, Столешникова переулка и Арбата в Москве, кварталов Таллина, наконец, кварталов Тобольска и Торжка, Елабуги и Мурома, застроенных малоэтажными, чаще всего деревянными домами.
Особенно важным оказалось то, что осуществить огромную по масштабам, трудоемкую и потому довольно дорогую перестройку невозможно без помощи, активного участия самих горожан, самих обитателей квартала. Поскольку же планировать реконструкцию технически удобнее от квартала к кварталу, возникла необходимость, возникло желание объединить усилия и волю жителей каждого очередного квартала как его коллективных «владельцев». Неожиданным образом идея «соседства» в таких ситуациях превратилась из утопии отдельных мечтателей в коллективную силу.
Оставалось теперь немногое: увидеть и понять структуру смысловых, то есть интеллектуальных и эмоциональных в одно и то же время связей между совокупностью жителей квартала и его пространственной, его функциональной структурой. Когда и это было достигнуто, естественным оказалось сделать следующий шаг - по мере сил восстанавливать ту же структуру и при проектировании, строительстве, обживании, повторном допроектировании и новом обживании ново-создаваемых микрорайонов. В проектах 80-х годов (подобно работе Р. Бофилла на нашей иллюстрации) микрорайон стал меньше, сблизился с «классическим» кварталом, хотя обычно все же крупнее его, но есть в них то, чего у старого квартала никогда не было, при сохранении всего, что в нем было ценного.
Как и у «классического», у нового квартала есть ясно выраженная, легко читаемая внешняя граница, отделяющая «наше» от «всеобщего» - города в целом, соседних кварталов. Есть высокая, хозяйская плотность освоения каждого квадратного метра земли, но при тщательном соблюдении современных гигиенических норм доступа света и воздуха в каждое жилище. Есть «своя» зелень, но ее не очень много - важно, чтобы она была видна из каждого окна, с каждого шага по внутриквартальным дорожкам, чтобы она была ухожена с той же заботливостью, с какой люди относятся к фуксиям, гераням или кактусам на подоконнике. Непременно учтено многообразие семей и их предпочтений, так что в пределах одного квартала можно найти и квартиры с маленьким садом, являющимся их неотъемлемой частью, и квартиры, напоминающие комнату в комфортабельном общежитии, для тех, кого устраивает именно такой образ жизни. Непременно есть торговый центр и помещения клубного использования, но они не отгорожены от «улицы», а связаны с ней так, чтобы и обитатель квартала, и случайный прохожий чувствовали бы себя здесь естественно.