Перед тем как отправиться в путь, она выбрала место для посадки – свободный лужок у западной окраины деревни – и даже воткнула в землю большой красный флаг. Но приземлиться оказалось сложнее, чем она предполагала.
Инь надеялась грациозно спланировать к своему флагу, но на полпути к скоплению шатров потеряла восходящий поток. Она пронеслась так близко к покатым крышам, что видела, как на нее показывают пальцами ошеломленные соплеменники, и слышала их возгласы.
– Привет, – закричала она, неловко помахивая рукой, – просто мимо пролетаю…
И тут ее правое крыло зацепилось за деревянный флюгер. Ткань сверху донизу треснула. Скромному эксперименту Инь пришел конец. Она врезалась в войлочную крышу шатра, кувырком скатилась по стене и с грохотом приземлилась. Искусно вырезанная деревянная дверь шатра распахнулась, и в проеме показались недоуменные лица его обитателей.
Вокруг собралась небольшая толпа; все неодобрительно цокали языками.
– Ты только посмотри на себя! Позор какой! И как это вождь клана позволяет своей дочери безумствовать, словно дикому кабану? Подумать только, ты ведь старшая дочь! Тебе следует присматривать за младшими братьями и сестрами, замещая мать, а вместо помощи от тебя одни неприятности. – Голос, резкий и скрипучий, принадлежал Жо-я, воплощенному противоречию. Приветливая с виду, несносная хозяйка деревенской таверны была одной из самых неприятных личностей в клане.
Инь с трудом поднялась на ноги, стряхивая грязь и снег с лазурного шерстяного плаща и меховых сапожек. Подбирая с земли переломанные крылья, она одарила зрителей очаровательным оскалом черно-бурой лисицы.
– Как мило с вашей стороны интересоваться взглядами моего отца на воспитание детей. Я непременно передам ему ваши слова, – сказала она и повернулась, чтобы уйти. Жители деревни считали, что Инь, вторая из шестерых детей в семье, к тому же старшая дочь, должна вести себя иначе. Девушка их мнение сознательно игнорировала.
– Наглая девица, – громко пробормотала Жо-я. – Не удивлюсь, если ни один порядочный юноша к ней не посватается.
Инь закатила глаза. Ей уже приходилось слышать подобные речи. Люди, не скрываясь, шептались у нее за спиной. В клане Аньхуэй ее не любили. Волей Ка Ханя она была красива, как первый подснежник, но свахи обходили ее стороной. Слишком странная, говорили они, хорошей жены из нее не выйдет. Не будь она дочерью вождя клана, ее бы давно изгнали из деревни.
Соплеменники не могли ее понять, но Инь мало волновало их мнение. Замужество ее не привлекало. Она мечтала о другом будущем: однажды она примкнет к мастерам в священных залах Гильдии инженеров, где когда-то работал ее отец – Аньхуэй Шаньцзинь.
Ее путь лежал между белыми шатрами к западной окраине деревни, к мастерской отца. Она стояла особняком, одинокий часовой вдали от других жилищ. Несколько лет назад в результате неудачного эксперимента шатер вождя Аньхуэй и еще два шатра рядом сгорели. Вот тогда-то жители клана единогласно решили перенести обиталище своего вождя подальше, где оно не будет угрожать безопасности соседей.
– Отец! – громко позвала Инь, подходя к мастерской. Он будет в восторге, когда услышит о ее успехах. Любимый отец – самый большой ее сторонник. Она распахнула дверь. – Получилось! Мне удалось…
И, шагнув за порог, умолкла на полуслове. В мастерской царил хаос, словно морской шторм разнес все в клочья. Инструменты, обычно аккуратно размещенные на деревянных стеллажах, валялись рядом с опрокинутым столом; стеклянные сосуды для хранения трав разбиты, их содержимое смешалось с осколками, а драгоценные книги и свитки, всегда разложенные по темам на многочисленных полках, в беспорядке сброшены на пол.
И тот, кто все это устроил, все еще был здесь.
Облаченная в черное фигура в маске, открывающей лишь пару узких злобных глаз, копалась в вещах ее отца. Над левым глазом человека виднелся красноватый рубец, кривой и узловатый, – старый след плохо зажившей раны.
– Ты что же делаешь?! – закричала Инь.
Злоумышленник выронил книгу, которую перелистывал, и махнул рукой в ее сторону. В луче света мелькнуло что-то серебристое.
Дротик?
Инь не раздумывая выхватила из рукава веер. Серебристые пластины развернулись на лету, и она прикрыла лицо. Раздался звон, на экране веера появилась вмятина, а металлический дротик упал на пол.