Выбрать главу

Гаданія гороскопическія, со времени познанія истинной планетной системы и теченія міровъ, сами собой потеряли всякую цѣну. Не отвергая связи между землею съ ея жителями и между планетами, луной и солнцемъ, – невозможно, однакоже, допустить какую либо зависимость собственно судьбы или участи каждаго изъ людей отъ взаимнаго стоянія или сосложенія земли нашей и другихъ небесныхъ тѣлъ. Тутъ нельзя найти и тѣни смысла.

Обо всѣхъ поименованныхъ нами выше лицахъ, ворожеяхъ и колдунахъ, ходитъ столько чудесъ по бѣлу свѣту, что они всякому извѣстны. Если какая нибудь Ленорманъ могла дурачить въ нынѣшнемъ вѣкѣ весь Парижъ, въ теченіе десятковъ лѣтъ, и оставить послѣ себя огромное состояніе, то нѣтъ ничего мудренаго, что крестьяне наши, а иногда, можетъ быть, и какое либо иное сословіе, наклевываются на эту же удочку. Иногда обманъ чрезвычайно простъ и не менѣе того для тѣхъ, до кого относится, навсегда остается загадкой. Офицеръ, будучи на съемкѣ, заступился за хозяина своего, у котораго ночью были украдены деньги. Весьма основательное подозрѣніе падало на Карпа, котораго, однакожь, нельзя было уличить и заставить сознаться. Офицеръ собралъ мужиковъ въ одну избу, объявивъ имъ, что у него есть волшебная стрѣлка, которая во всякой толпѣ отыщетъ вора и прямо на него укажетъ. Заставивъ всѣхъ мужиковъ напередъ перекреститься, сложить шапки въ кучу и повернуться по солнцу, онъ разставилъ ихъ въ избѣ, какъ ему нужно было, каждаго порознь, вынулъ и раскрылъ съ разными околичностями компасъ свой, развертѣлъ пальцемъ стрѣлку, и потомъ далъ ей свободу; со страхомъ и ожиданіемъ мужики глядѣли на волшебную стрѣлку, которая, къ безконечному изумленію ихъ, указала прямо на Карпа, поставленнаго, какъ само собою разумѣется, на сѣверъ. Карпъ едва не обмеръ, палъ въ ноги и повинился. Надобно, впрочемъ, сознаться, что изъ посвятившихъ себя этому промыслу людей, попадаются люди необыкновенные по способностямъ своимъ, и что нѣкоторые, дѣйствуя иногда чисто наугадъ, по темному, безотчетному чутью или чувству, нерѣдко угадываютъ истину. Безспорно, что ложъ и обманъ гораздо чаще ими руководятъ; но сила воли, навыкъ обращать все вниманіе свое на одинъ предметъ, сосредоточивать напряженныя духовныя силы по одному направленію, можетъ быть и способность смекать, соображать и заключать мгновенно, безсознательно, какъ бы по вдохновенію – возвышаютъ людей этихъ временно надъ толпою и даютъ имъ средство угадывать и знать болѣе обыкновеннаго. Впрочемъ, не говоря здѣсь объ уловкахъ, коими хитрые знахари, ворожеи и другіе всезнайки пользуются, – выспрашивая осторожно, окольными вопросами о томъ, о чемъ нужно гадать, узнавая о томъ же черезъ лазутчиковъ своихъ, или постороннихъ людей, – знахари всѣхъ наименованій иногда еще пользуются извѣстными имъ по преданію тайными средствами, снадобьями и зельями разнаго рода, и тѣмъ производятъ мнимыя чудеса. Примѣры этому встрѣтятся ниже, гдѣ, по случаю разныхъ тайныхъ повѣрьевъ, кой-что будетъ объяснено. Колдуны употребляютъ, такъ говорятъ, сушеное волчье сердце, или медвѣжье мясо или сало, чтобы испортить поѣздъ молодыхъ, на свадьбахъ; лошади весьма естественно боятся этого духа и потому ртачатся, не идутъ; тогда всѣ кланяются знахарю, дарятъ его, зовутъ на свадьбу, потчуютъ – и онъ исправляетъ бѣду, не знаю какими средствами; но смѣшно и досадно видѣть, съ какою глупою важностію такой знахарь сидитъ въ подобномъ случаѣ, не ломая шапки, на первомъ мѣстѣ свадебнаго стола. Однако такого знахаря умный гость прекрасно наказалъ за наглость и безстыдство его. Поспоривъ съ нимъ, онъ вызвался, по предложенію знахаря, выпить ковшъ наговорной воды, и исполнивъ это при всѣхъ, сказалъ: ну теперь ты выпей моей водицы, изъ того же ковша и ведра. Знахарю нельзя было отказаться, такъ какъ онъ слишком много напередъ того хвасталъ и хвалился, что ему никто ничего не можетъ сдѣлать. Гость зачерпнулъ въ ковшъ воды и, отошедши въ темный уголъ нашептывать, бросилъ въ ковшъ порядочную щепоть табаку. Несчастный знахарь провалялся въ самомъ жалкомъ положеніи всю ночь на соломѣ, къ общему удовольствію поѣзжанъ, и свадьба была отпразднована какъ нельзя лучше.