Шотландия и Ирландия.
«…Шарпу, как самому молодому офицеру, придется предлагать обязательный тост и делать вид, что он не замечает, как эти [шотландские] ублюдки проносят кружки над флягами. Король за морем. Пить за давно умершего Стюарта, Старшего Претендента, метившего на трон и закончившего дни в римской ссылке. Чертовы якобиты делали вид, что Георг III не настоящий король. Не то чтобы они отказывались ему подчиняться. Не то чтобы этот их жест – пронести вино над водой – был уж таким секретом. Нет, им просто не терпелось зацепить Шарпа, оскорбить его верноподданнические чувства, спровоцировать на праведное негодование…»
Корнуэлл Б. «Крепость стрелка Шарпа»
Шотландия – бедная страна. Возможно, поэтому шотландцы, хоть и создали единое государство веком раньше, чем англичане, тем не менее, вынуждены были более пяти столетий отбиваться от посягательств агрессивных обитателей юга. Англичане считали само собой разумеющимся, что те, с кем судьбе было угодно поселить на одном острове, только и мечтают англичанам заносить хвосты. С Уэльсом номер прошёл. Причём прошёл настолько успешно, что валлийский лук, принёсший потом французам немало горя на полях сражений Столетней войны (в которой шотландцы, кстати, участвовали на стороне французов), англичане и по сей день без тени смущения именуют «английским». С шотландцами вышло иначе. История повторялась раз за разом: англичане подминали под себя Шотландию, затем шотландцы выпихивали их обратно, затем снова англичане присоединяли к себе соседей, затем снова шотландцы … И так далее, и так далее. Конец этой чехарде положила Елизавета I, завещав престол шотландскому королю Якову VI, венчанному на царство в Англии под именем Якова I.
У Якова было много недостатков (в частности, любовь к молоденьким красавчикам, один из которых тебе, дорогой читатель, хорошо знаком по «Трём мушкетёрам». Это Джордж Вильерс, герцог Бэкингем), но уж в отсутствии здравого смысла его упрекнуть трудно. Англия и Шотландия объединились под одной короной, но на двух стульях сидеть неудобно, даже если эти стулья – троны. В светлой голове монарха созрел смелый замысел: слепить из двух ненавидящих друг дружку стран одно целое. К сожалению, на его пути к звёздам отыскалось слишком много терний. Опираться на своих соотечественников Его Величество не мог (в Шотландии авторитет королевской власти находился ниже плинтуса. Больно часто шотландские монархи оказывались в плену у тех же англичан). Может, по этой причине, а, может, потому, что ему, как католику, англиканство больше грело душу, нежели пресвитерианство, король решил начать объединение со стирания религиозных различий путём «обангликанивания» шотландцев. Ещё до восшествия на английский престол ему удалось добиться восстановления в пресвитерианской церкви епископских должностей и признания за собой права назначать пасторов в самые крупные приходы. Данные манипуляции короля нажили ему изрядное количество врагов из числа рядовых прихожан, но высшее духовенство его поддержало (пресвитерианским епископам король «вернул» земельные владения, секуляризованные поколением раньше у епископов католических). Покорность церковников вселила в короля уверенность, что они и далее брыкаться не будут. Надежды его не оправдались. Попытка ввести в Шотландии так называемые «Пять пертских статей» (добавление в литургию пяти элементов, сохранившихся в англиканстве, но попавших под «улучшение» пресвитерианами: причастие с колен, личное причастие, личное крещение, конфирмация и, самое ужасное… празднование Рождества! Наверно, для пресвитериан – правоверных кальвинистов развязанный мешок Санта-Клауса символизировал развёрстые врата ада) подняла бурю возмущения. Яков таки продавил принятие этих статей, созвав в Перте крохотную «национальную ассамблею» из своих блюдолизов, но, видя, что страсти накаляются, не стал требовать неукоснительного выполнения нового закона и тихо сдал назад. Матёрый был политик. Сволочь, конечно (позволил родную мать, Марию Стюарт, казнить Елизавете I, так как боялся упустить английскую корону), но умён и осторожен.