13 июня 1996 г. (за несколько дней до своих выборов) Президент РФ Б. Ельцин подписал новый Уголовный кодекс Российской Федерации (официальный проект которого был одобрен моими коллегами еще в 1993 г.), а 18 декабря того же года — новый Уголовно-исполнительный кодекс.
Казалось бы, есть чем гордиться. Однако невольно вспоминаешь народное изречение: «дорога ложка к обеду». Все эти документы должны были быть приняты еще в 1993 г., но, как помнят мои читатели, весь этот год прошел под знаком противостояния законодательной и исполнительной ветвей власти, кульминацией которого стал расстрел в октябре 1993 г. из танковых орудий здания российского Парламента. До сих пор «синдром слабого Парламента» не изжит. Возможно, от этого наследия удастся избавиться во время выборов депутатов нижней палаты в декабре 2003 г.
Следствием «синдрома слабого Парламента» (пусть простят меня коллеги) является то, что за десять лет так и не приняты законы о борьбе с организованной преступностью, с коррупцией, об экспертизе законодательных и иных правовых актов, о лоббировании и многие другие.
«Правовое здание» борьбы с организованной преступностью и коррупцией в нашей стране в начале третьего тысячелетия продолжает оставаться недостроенным. Наивно видеть в этом лишь происки коррумпированных чиновников.
Сегодня ставка сделана на экономические инструменты борьбы с организованной преступностью и коррупцией. Наверное, это правильно. Однако если ограничиться лишь экономическим «выдавливанием» мафии, то ныне живущим не суждено увидеть Россию ни правовым, ни гражданским государством. Небольшое число людей, придумавших, как ограбить всю страну и легализовать свои доходы, вовсе не спешат вкладывать деньги в образование, науку, культуру. А коррумпированные чиновники «ничтоже сумняшеся» предпочитают устраивать своих детей в престижные вузы, на «хлебные» места в госструктуры и транснациональные компании для продолжения «отцовских традиций».
Правоохранительную систему России сегодня «съедает» одна из самых опасных форм коррупции — предательство. «Оборотни в погонах» — это не название детектива, а реальность.
Есть ли разумный выход из этой ситуации? Наверное, есть. Но для начала необходимо не просто трезво оценить степень проникновения мафии в разные сферы социальной жизни (в том числе в государственный аппарат), но и изменить основы их формирования так, чтобы организованная преступность и коррупция в них не приживались. Без этого мы обречены каждый раз с самого начала учить «букварь» свободы и демократии.
Глава 1. Пришествие мафии
«Никто не знает, где кончается мафия и начинается государство. Мафия функционирует не как враг государства, а как само государство».
Эхо зловещего слова
Что знаем мы о мафии? Почти ничего, если не брать в расчет обывательские пересуды о событиях, выходящих за рамки здравого смысла и законов. Слово «мафия», произносимое в самых различных ситуациях, со всевозможными оттенками — от шепота до крика, — сегодня, пожалуй, самое распространенное в России. Свет потушили — мафия виновата. Балкон обвалился — мафия. Автопром погибает — причина, конечно, в мафии. Слово стало настолько популярным, что мы употребляем его к месту и не к месту.
Ну а если всерьез, то этот пришедший к нам из-за рубежа термин связан с профессионально грамотными, зачастую совершаемыми вызывающе нагло тягчайшими преступлениями, в раскрытии которых неоднократно приходилось участвовать автору этих строк. Умный и очень жестокий противник. Исключительно опасный тип преступников, и не только потому, что высокопрофессионален, великолепно технически оснащен и располагает связями в «верхах», но еще и потому — это самое главное — что мощно вооружен нашими не работающими, а точнее работающими на нее законами.
Какие секторы нашей жизни уже сегодня оказались «под мафией»? Практически весь игорный бизнес — 90 процентов всех казино в ее руках. Почти вся проституция в России полностью контролируется мафией. В ее руках также и весь наркобизнес. Банковская система — в значительной степени. Торговля недвижимостью тоже в значительной степени идет под ее контролем. Все уголовные истории, связанные со скупкой квартир у обманутых пенсионеров, торговля произведениями искусства, бриллиантами Роскомдрагмета, антиквариатом, ростовщичество, выбивание долгов, новейшие войны в Чечне и Дагестане — это мафия. Во многом под контролем мафиозных структур находится и автомобильный бизнес — я имею в виду кражи автомашин и их перепродажу, контрабандный ввоз и реализацию автотранспорта, акцизных товаров и пр. Мафия «наложила лапу» и на распределение бюджетных средств, торговлю металлами, нефтепродуктами, всевозможным сырьем. Мафия везде, где есть большие деньги, где можно быстро обеспечить высокую прибыль. А вот там, где нужно вкладывать значительные средства в развитие производства, внедрять новые технологии, а потом долго ждать отдачи, — тут она не спешит со своими деньгами. Этим занимаются лишь очень богатые мафиози, стремящиеся добела отмыть свои деньги, которые не смогут потратить даже их правнуки. В том же, что денег у мафии действительно много, сомневаться не приходится. По данным недавно упраздненной Федеральной службы РФ по валютному и экспортному контролю, в 1999–2000 гг. вывоз наличными 2 млн долл. не был редким явлением.