Или вот, например, картина, которая называется, кажется, «Сексуальная революция». Смысл ее в том, что в маленькой гостинице среди жильцов оказывается десять девушек и десять мужчин, из которых девять молодых. Тот, который постарше, выступает с проповедью общности любви. Каждая девушка имеет право на счастье. В результате мужчины тянут жребий и устанавливают очередь: каждый должен переспать с каждой. Сюжет этот, разумеется, дает пищу для очень эффектных комбинаций.
Я не собираюсь включать в фильм непристойные кадры, но разоблачение эротики, которая стала в мире сегодня непременным соусом, а иногда и основным блюдом искусства, мне кажется, необходимо. Это не только кино, это и журналы, это и реклама товаров, это вся жизнь. Это непременная составная часть пропаганды. Темой эпизода фильма должна стать индустрия эротики. Я думаю, что если точно и выразительно снять хотя бы журнальные фото и рекламу, лишь изредка врезая живой кадр, то можно сделать осмысленный, серьезный и точно бьющий в цель эпизод.
Третий и, может быть, наиболее мощный соблазн капиталистического города — это мир вещей.
Посмотрите на современный автомобильный салон. Красота этих машин поражает. Вы видите машину в разрезе, снизу, сверху, внутри и снаружи. Машины медленно вращаются вокруг вас, переворачиваются, показывают все внутренности. Они невероятно красивы. Они подсвечены специальным светом. Они поднимаются вверх на каких-то стеклянных или стальных колоннах, потом опускаются вниз. Машина стала одним из богов современного мира.
И возникает особый сорт безумия: жажда вещей, жажда комфорта.
Любопытно посмотреть на толпу покупательниц в дни распродажи в большом городе. Магазины выбрасывают в эти дни товары прошлого сезона. Висят плакаты: «Вчера стоило столько-то, сегодня — столько-то». Цифры производят магическое впечатление. Универмаги набиты битком. Женщины хватают вещи, по-моему, даже ненужные. Азарт покупок возбуждает их, как наркотик. Даже измученные, мокрые продавцы в такие дни не так вежливы, как обычно.
Но еще интереснее посмотреть, как молодая пара осматривает вещи, если ей предстоит обзавестись своим хозяйством. Это важнейшее событие в жизни. Перед ними сотни разных стиральных машин, электроплит, пылесосов, холодильников, всевозможных кроватей, светильников, кухонных наборов. Наблюдая за одной такой молодой парой, я думал о том, что этот выбор похож на почти религиозное благоговение перед вещами. Женщина не в силах оторвать глаз от этого новейшего электроагрегата. Но он слишком дорог. Вот этот можно бы купить, но он явно хуже.
Посмотришь па такую пару и думаешь, что смысл их жизни наполовину определен этими красивыми вещами. Вероятно, эта сверхсовершенная электроплита снится им ночью.
В Западном Берлине в воскресенье пожилые семейные люди совершают своего рода обряд еженедельного паломничества. Они идут вдоль ряда магазинов и рассматривают витрины — серьезно, неторопливо. Они совещаются, иногда останавливаются, возвращаются к какому-то магазину, вглядываются, идут дальше. Нет, они купят еще не скоро. Решение должно созреть. Оно должно быть рассмотрено на семейном совете и обсуждено всесторонне. Насытившись зрелищем вещей, они молча, осоловелые, сидят в открытом кафе. Медленно жуют. Пережевывают виденное.
Можно выбрать любой предмет, скажем, игрушки. Вы увидите поразительные игрушки, в том числе игрушки для миллионеров, игрушки эротические, игрушки веселые, игрушки жестокие, игрушки просто страшные.
Вы можете купить детский направленный микрофончик — он дает возможность слышать то, что говорят люди на другой стороне улицы. Дети могут подслушивать, о чем говорят папа и мама. Очень весело и стоит недорого. Микрофончик, который слышит за пятьдесят метров, в пятьдесят раз дешевле, чем электронная защита от этого микрофончика. Если вы не хотите, чтобы ваше объяснение с женой слушал мальчишка с соседнего двора, вам придется специально оборудовать окно противоподслушивающим устройством.
Но есть микрофончики подороже, от которых защиты нет.
Человек в этом огромном городе погружен в миллионную толпу, в то же время он одинок, и он все время прислушивается и всегда виден. Вы погасили свет, вы думаете, что вас никто не видит. Но через окно с той стороны улицы на вас смотрит объектив аппарата, вооруженный инфракрасными лучами, и вы видны так, как если бы вы не гасили свет. И человек с этим аппаратом, направив свой дальнобойный микрофон, будет слушать чужую любовную сцену, любой секретный разговор, если ему это угодно. И, уж во всяком случае, слышат и видят любого тысячи сотрудников всевозможных разведок — политических, промышленных и прочих.
Однажды правление крупной американской компании должно было собрать сверхсекретное совещание. Не доверяя никому, не доверяя ни телефонам, ни проводам, члены правления решили собраться на вершине небоскреба, закрыть лифт, и там, на семидесятиэтажной высоте, поговорить по душам. Но на вершине другого небоскреба спрятался шпион другой компании. Протокол заседания был расшифрован, а сами дельцы сняты крупными планами, синхронно, с расстояния в триста с лишним метров.
Вот живут два человека. Они живут в большом доме и мало отличаются друг от друга. Иногда они встречаются на лестнице или в лифте и приподнимают шляпы. Но один из них не знает, что каждое его слово регулярно фиксируется его соседом. И не только соседом, а целой группой людей, которые наблюдают за ним. Он не скроется нигде — ни на улице, ни в метро, ни на вершине Эйфелевой башни, ни в своей комнате, ни в чужой комнате. Город проглядывается насквозь, как рентген проглядывает внутренности человека.
Современная техника действительно величественна. За последние двадцать-тридцать лет возникли совершенно новые области науки. Человек может сейчас поистине творить чудеса.
Но любое открытие в современном мире дважды проверяется: во-первых, с точки зрения того, не пригодится ли это войне, а затем — не пригодится ли это для бизнеса. Если это годится военным, открытие засекречивается. То, что не нужно военным, но обещает прибыль — идет в промышленность, немедленно, чем быстрее, тем лучше, пока конкуренты не опередили. Думать о последствиях некогда, да и невыгодно. Товар изготовляется и продается — это главное. В результате — таблетки для беременных, фабрика уродов и многое другое.
Один ученый произвел простейший опыт: он взял двадцать сортов разных пластмасс, налил в банки обыкновенную воду и в каждую банку опустил пластмассовую пластинку, а рядом поставил контрольную банку с чистой водой. Известно, что когда вода долго стоит, она зацветает, в ней развиваются микроорганизмы, мелкие водоросли, появляется зеленоватый налет. Так вот, из двадцати пластмасс около половины оказались нейтральными: вода зацвела так же, как в контрольных банках. Но в шести или семи вода не зацвела. Значит, ни микроорганизмы, ни водоросли не нейтральны для этих пластмасс. Эти пластмассы убивают микрожизнь. А в трех пластмассах произошло слишком бурное, слишком быстрое зацветание. Эти пластмассы почему-то стимулировали развитие микроорганизмов.
Опыт простейший, он наглядно показывает, что пластмассы каким-то образом действуют на жизнь, а как именно они действуют, в частности на человека, — пока неизвестно.
Даже обычные минеральные удобрения, которыми пользуются все сельские хозяева, оказались не нейтральными, скажем, для рек и озер. Удобрения насыщают воду фосфором.