- Что-то не так? - участливо спросил Столос.
- Нет-нет, всё хорошо, - Гера всё-таки смогла улыбнуться. - Мы можем тут ещё погулять?
- Боюсь, что нет. Я чувствую, что скоро этот человек начнёт просыпаться. Нам нужно вернуться в твою комнату.
Девушка безропотно согласилась. Она ещё раз окинула взглядом всё это великолепие, и пошла вслед за своим проводником.
Они попрощались в её тёмной маленькой комнатке. Гера совсем не хотела просыпаться. Если бы это только было возможно, она бы хотела бродить по коридорам вместе со Столосом, заглядывать в чужие сны, быть их наблюдательницей. Но его мир здесь, а её - там. И пусть сегодня эта грань скучной реальности и волшебного сна стала немного тоньше, она всё ещё существовала, всё ещё разделяла Геру со Столосом. Вот всё вокруг заклубилось, и существо медленно направилось к двери. Художница закрыла глаза, чтобы открыть их уже в реальном мире. Переход был почти незаметен, только слегка начинала кружиться голова. Впрочем, когда лежишь, ничего страшного из этого не выходит. Девушка глубоко вздохнула, полежала с закрытыми глазами ещё пару минут, как бы переваривая всё то, что она увидела в своём реальном сне, и только после этого решилась столкнуться с реальностью. Вот только напротив неё, на диване, лежал Столос, подперев лампу одной из четырёх рук.
- Скучала? - спросил он с явной ухмылкой.
Гера в полнейшем шоке помолчала пару секунд, а затем вскрикнула: «Что-о-о?!».
Глава V
Первой мыслью Геры было: «Я что, всё ещё сплю?». Но нет, художница была уверена в обратном. За последние несколько дней она слишком хорошо изучила то чувство, которое наступает при выходе из мира снов. Легкое, мимолетное, раньше его было сложно уловить, но Гера научилась определять этот момент перехода. Словно кто-то вытягивает её из-под воды. Первое время все окружающие звуки как-то приглушены, словно уши забиты ватой. Сознание всё ещё заполнено образами, напоминающими о другом мире. А потом в один момент она словно, наконец, оказывается на поверхности. Это происходит резко, отсюда и чувство лёгкого головокружения, секундная дезориентация. Все звуки тут же становятся громче и отчетливее, и Гера понимает, что она в реальном мире. Сегодня всё было так же. Художница отчетливо понимала, что «всплыла». Но почему же тогда в этот момент на неё, вальяжно развалившись на диване, смотрело существо из ее снов? – Признаться, я сильно сомневался, что ты сможешь меня видеть, – Столос, казалось, был крайне доволен тем, что ошибался, – Гера, ты не перестаешь меня удивлять. Теперь у девушки не оставалось никаких сомнений в том, что она больше не спит. Так быстро Гера, ещё никогда не двигалась: художница рывком села на кровати и попыталась прикрыться первым, что попало под руку. Если бы у Столоса были брови, сейчас он наверняка вопросительно изогнул бы одну, но существо ограничилось лишь тем, что жестом призвало Геру осмотреть себя. Девушка сдержала порыв стукнуть себя по лбу: она совсем забыла, что легла спать прямо в одежде. В подушке, которую она успела схватить, больше не было необходимости. – Как ты здесь оказался? Ты же не мог так раньше? – немного помятая, заспанная, но уже ничему не удивляющаяся Гера скрестила ноги по-турецки и уставилась на неожиданного гостя. Отчего-то здесь, в этом мире, в своей квартире художница чувствовала себя увереннее. Существо пожало плечами: – Разве я когда-нибудь говорил такое? – Я думала, что твой мир – это мир снов. – Этого я тоже никогда не говорил. Мне нравится тот мир, но я в нём такой же гость, как и ты. Разве что… более давний. Гера отвела взгляд. Столос бывал в ее снах, причём не единожды. Он знал о ней не всё, но многое. Уж точно больше того, что Гера знала о нём. Во всех этих снах Столос рассказывал ей множество интереснейших вещей, но ни разу не обмолвился ни словом о себе. Что он такое и на что ещё способен? – Кто ты такой? – Гера вспомнила, что уже задавала Столосу похожий вопрос, но тогда он его просто проигнорировал. Пожалуй, стоило добиться ответа прежде, чем впутываться во всё это. Столос принял сидячее положение. – У меня нет вида. Я – это просто я. Единственный в своём роде. Я могу многое, например, путешествовать по миру снов, но также многое я не могу. Это сложно объяснить. Геру такой ответ не удовлетворил. – Как ты попадаешь в мир снов? – Нашел лазейку, которой могу пользоваться только я. – Но зачем тебе это? – А зачем это тебе? Девушка поняла, о чём он. Вкус приключений, загадка, которую хочется разгадать, мир, который доступен лишь для тебя. Всё это вновь и вновь манило её в коридоры. Несколько минут они провели в тишине. Не в стерильной, звенящей тишине коридоров, а в самой обычной уютной тишине. Каждый размышлял о своём. Светало. Гера заметила это только сейчас. Конечно, она проснулась рано, ведь когда засыпала, на улице ещё даже не стемнело. Небо за окном из чёрного превратилось в тёмно-синее. Постепенно в синеве начали растворяться звёзды: они мерцали и словно таяли, как снежинки, с восходом солнца. Вдалеке полоса горизонта окрасилась в голубой цвет. На сонно бледнеющем небе в гордом одиночестве поблескивала Полярная звезда. Лазурная полоса растянулась и теперь покрывала почти весь видимый небосклон. Горизонт вспыхнул золотом. Заблестели крыши соседних домов, на окнах заиграли блики. Последняя звезда грустно мигнула и погасла. Наступило утро. Солнечный свет мягко коснулся спутанных рыжих волос. Гера улыбнулась и перевела свой взгляд на Столоса. Тот с любопытством наблюдал за ней. – И что теперь? – тихо спросила художница. – А теперь всё самое интересное, – в тон ей ответил Столос, и Гере показалось, что частицы внутри его головы образовали некое подобие ухмылки. Существо встало и выпрямилось во весь рост. В лучах утреннего солнца оно показалось Гере ещё более внушительным и таинственным, чем в холодном свете коридоров. – Как бы мне ни хотелось побеседовать с тобой ещё немного, боюсь, я вынужден откланяться. После его прошлых слов такого поворота художница уж точно не ожидала. Её взгляд, направленный прямо на Столоса выражал немой вопрос: «Как так?». – Мне нужно кое-что уладить, - пояснил он, – но не переживай, я найду тебя вечером. С этими словами, существо, слегка склонив голову в знак прощания, в два широких шага оказалось у ближайшей стены и, как ни в чём не бывало, прошло сквозь нее. Гера ахнула и, не удержавшись, подошла к тому месту. Она провела рукой по стене, по шершавым обоям, изображающим голубые цветочки. Даже надавила, будто это могло приоткрыть какую-нибудь невидимую дверь, через которую прошёл Столос. Но никаких тайников не было. Выходит, он действительно прошёл сквозь стену? «Да что вообще происходит?! Как так?!» – чуть ли не завопила девушка и, сдавив голову руками, зашагала по комнате. Вдруг она резко остановилась и пристально огляделась. То ли искала что-то, то ли думала, что за ней кто-то наблюдает. Да Гера и сама не понимала, что вызвало такую реакцию. Намерение появилось гораздо раньше самой мысли: она хотела записать всех существ, которых видела. Описать их как можно подробнее, пока не забыла. Художница стала рыться во всех своих шкафах, смутно припоминая, что когда-то вела дневник и он, наверное, лежит где-то далеко-далеко, заваленный старым хламом. Что же, так и было. Гера нашла его на антресолях, под коробкой со старыми танцевальными туфлями, которые ей малы ещё с восьмого класса. Сдув с дневника пыль, девушка довольно улыбнулась. Она поскорее села за стол, достала ручку и раскрыла первую страницу, которая была исписана её собственным детским подчерком. Пару минут художница разбирала свои каракули, но всплывшая в голове тревожная мысль: «Нужно описать всё, что я видела, пока не забыла» заставила перелистнуть три страницы вперёд, до четвёртой, которую Гера не успела исписать своими наивными мыслями. Глубоко вздохнув, как бы настраиваясь, девушка даже прикрыла глаза, вызывая образы волшебных существ перед глазами. Когда Гера закончила, прошло почти два часа. Она исписала торопливым подчерком порядка десяти страниц: небесные скаты, электрические лисицы, девушка постаралась перенести на бумагу всё, что успела узнать об этих необычных существах от Столоса. Сам же он по-прежнему оставался для художницы одной высокой четырехрукой загадкой. Гера перевернула дневник и открыла его с обратной стороны, в верхней части страницы девушка аккуратно вывела имя загадочного существа. С минуту подумав, она продолжила запись чуть ниже, наспех набросав несколько отдельных фраз: «Путешествует по миру снов», «Фигура похожа на человеческую», «Может проходить сквозь стены и бог знает, что ещё». Нравится ей это или нет, но на этом её знания о Столосе заканчивались. Тяжело вздохнув, девушка захлопнула дневник и отодвинула его в сторону: она продолжит завтра. Расслабившись, Гера всё-таки вспомнила о таких банальных вещах, как почистить зубы и позавтракать. Зевнув и потянувшись, художница взъерошила волосы