, встала и направилась в ванную. После она пошла на кухню, где быстро сварила себе кофе и сделала бутерброд. Только после этого, насытившись и отдохнув, девушка включила мобильник. Стоило телефону заработать, как стало выскакивать одно за другим уведомления о пропущенных вызовах и море сообщений. Большинство было от мамы. Судя по содержанию, она в бешенстве, что до дочери невозможно дозвониться. «Только попробуй появиться теперь – убью!» – гласило предпоследнее сообщение. А следующее: «Срок тебе до девяти утра, Гера. Потом – смотри мне!», и куча красных от злости смайликов в конце. Девушка сглотнула. Она посмотрела на время – семь утра. Если она позвонит, эффект будет негативный. Если просто явится к маме домой – получит ещё и взбучку. А вот если купит мамин любимый торт «Птичье молоко», то, возможно, её не убьют. Одеваясь, Гера очень надеялась, что кондитерская возле её дома открыта в такой ранний час. Захватив деньги на торт и на такси, она вышла из дома. Благо, кондитерский магазинчик работал. Ещё больше Гера обрадовалась, увидев желанный торт. Она тут же сунула полусонному продавцу деньги, схватила картонную коробку, в которой и был торт, за ручки, и поспешила поймать такси. Сегодня удача благоволила ей: если обычно она долго ловила машину до маминого дома, потому что мама жила почти на другом конце города, то сегодня таксист попался сговорчивый. Они быстро договорились о цене, поторговались, конечно, но оба остались довольны. Художница села в машину, засунула наушники в уши, включила музыку погромче и уставилась в окно, на быстро меняющийся вид. Почти каждый дом отличался один от другого: вот девушка проехала мимо домов, у которых чётко видно кладку из красноватого кирпича; затем пошли серые, унылые бетонные дома. Кое-где были видны балкончики, и все они тоже были разные: на одних развешана одежда, которая, кажется, вот-вот улетит, стоит только ветру подуть сильнее; на других расставлены горшки с цветами; на третьих собран самый разнообразный хлам. И что самое прекрасное, на чём сосредотачивалось всё внимание Геры, это удивительные создания, которые видит только она. Они были повсюду: в воздухе, на земле, некоторые весело плескались в фонтанах. Когда машина остановилась на светофоре, художница стала свидетельницей того, как большая рыбка с серебристой чешуёй, ярко сверкающей на солнце, и петушиным красным гребешком вместо плавника, сначала резвилась в фонтане, а затем, когда над водой склонился мальчишка, плюнула в него струёй воды. Ребёнок тут же отпрянул и, должно быть, даже вскрикнул, а проказница-рыбка скрылась под водой. Гера слабо улыбнулась, и машина поехала дальше Когда Гера приехала к маме, не было ещё и девяти. Женщина всегда вставала рано, полвосьмого она уже точно была на ногах, поэтому девушка не боялась потревожить её. Родительский дом был весьма большим, одноэтажным и напоминал современные коттеджи. С задней стороны был построен небольшой садик, в котором мама Геры выращивала фруктовые деревья. В конце весны она радовала дочь вкусной черешней и вишней, которую та так сильно любила. Позвонив в звонок, художница тут же выставила перед собой торт, чтобы мама сразу обратила на него внимание. Почти сработало. Как только дверь открылась, и женщина увидела на пороге неловко улыбающуюся дочь, она налетела на неё со словами: «Я тебе вчера весь вечер звонила, ты что делала, а? Почему все телефоны отключены?». Но дальнейшую сцену сгладила сладость, поэтому, недовольно покачав головой, мама впустила дочку в дом. Гера сняла кроссовки и по-свойски закинула джинсовую куртку на крючок, специально предназначенный для держания верхней одежды. Женщина тем временем, в халате и бигудях, пошла на кухню, чтобы поставить чай. Художница зашла в ванную, вымыла руки и только затем присоединилась к маме. В воздухе витал ароматный запах кофе, который хотелось медленно вдыхать и долго смаковать. Тут же, на столе, девушка обнаружила чашку с этим замечательным напитком, а рядом стояла тарелка с яичницей и беконом. Своим пристрастием к кофе Гера была похожа на маму. Она прекрасно помнила, как в детстве упрашивала её дать ей сделать хоть глоточек, и иногда мама позволяла дочке такое удовольствие. Женщина уже нарезала торт, но вдруг обернулась и посмотрела на художницу, будто вспомнила о чём-то: – Ты завтракала? – Да, – кивнула та. Тогда мама положила довольно-таки большой кусок на тарелку и поставила перед дочерью. Сама она вернулась к прерванному завтраку. – Так почему ты все телефоны отключила? Ты знаешь, как я перепугалась? Уже хотела ехать к тебе, но подумала, вдруг ты просто устала и решила лечь пораньше спать. Но если бы ты не успела отчитаться до девяти… – она угрожающе покрутила вилкой в воздухе, направляя её зубьями на дочь. – О, я представляю, что было бы. Поэтому я здесь, – сказала Гера, отправляя в рот кусочек торта. – А так… да, мам, я действительно устала. Очень сильно. – Что такое? – В личной жизни какой-то сумбур. Представляешь, Дэн снова объявился. В кафе звал. – Ого. И как всё прошло? – Ну, посидели, поболтали. Я лишний раз убедилась, что ничего к нему не испытываю. А он настойчивый, и меня это напрягает, – девушка слегка поёжилась. – А жаль, – пожала плечами мама. – Он очень хороший парень. – Я и не отрицаю. Знаешь, может, у нас что-нибудь и получилось бы, вот только… я встретила кое-кого. – Так-так, – женщина даже подалась вперёд от удивления. Но в этот момент закипел чайник, поэтому, жестом показав, чтобы дочь подождала с рассказом, она встала и принялась заваривать чай. Всё это заняло от силы пять минут, после чего, налив художнице её любимый фруктовый чай в кружку, мама вновь села за стол. А с чаем торт пошёл ещё лучше. – Так что за юношу ты встретила? – спросила мама. – Я даже не знаю, как описать его тебе. Он такой… загадочный. С ним всё странно. Но он столько знает, ты даже представить себе не можешь! А ещё он такой джентльмен, – Гера так и зависла с ложкой у рта, мечтательно глядя куда-то в сторону отрешённым взглядом. – Ну а как выглядит этот твой знакомый? Этот вопрос тут же вывел девушку из задумчивости и, более того, немного смутил. – Он высокий и… ну… Ну не во внешности дело, мам, – пожала плечами она. – Главное, что он такой участливый, заботливый, умный. Мама задумалась, глядя на восхищённое лицо дочери. Когда та закончила восхвалять этого человека, женщина спросила: – А как его зовут? – Столос. – Странное имя. – Под стать ему. – Знаешь, вот ты рассказываешь мне о нём, а я никак не могу его представить. Прочувствовать не могу. Художница засмеялась, вот только её маме было совсем не смешно. – Гера, будь осторожнее, хорошо? – попросила она. – Да чего ты так разволновалась-то? Я же не маленькая уже, я многое вижу и понимаю, – дочь добро улыбнулась. – Но если тебе будет легче от этого, то да, я буду осторожна. Обещаю, мам. – Хорошо. Мне и правда так будет спокойнее, – женщина сделала глоток кофе, затем быстрым движением руки проверила, в каком состоянии её бигуди, после чего спросила: – Ну, а что там с работой? – Всё отлично. В последнее время клиенты очень довольны своими портретами, рекомендуют меня своим друзьям. Кажется, моё дело идёт в гору. – Я так рада за тебя! Гера посмотрела на маму очень внимательным взглядом, чувствуя, как в душе что-то поднимается. Противоречивые чувства: нежность, чувство вины, потому что она заставила маму переживать накануне, а ещё безмерная радость, что у неё вот такая вот мама. Поддавшись эмоциям, глядя в доброе, такое родное лицо с открытыми чертами, девушка встала и крепко обняла маму. – Я очень люблю тебя, мам, – прошептала художница. – Прости, что так резко пропала вчера. Я замоталась и совсем забыла тебя предупредить. – Ладно уж, прощаю, – улыбнулась женщина. – Я тоже очень тебя люблю, милая. Когда они закончили обниматься, она предложила дочке ещё торта, но та уже объелась, поэтому они перешли в гостиную, где ещё долго болтали на самые разные темы. Потом мама вдруг сказала: – А не хочешь пройтись по магазинам? Я вот сегодня собиралась как раз. Составишь компанию? – Я с радостью, – кивнула девушка. Она подождала, пока мама соберётся, что, как показалось Гере, заняло полдня. Дочь постоянно торопила родительницу, а та недовольно откликалась, мол, «ты мешаешь мне навести нормальный марафет». В конце концов, уже ближе к обеду, они выбрались из дома и пошли по магазинам. Признаться честно, Гера не любила шоппинг. Она признавала только художественные магазины, в которых могла торчать часами, а вот всякие тряпки… Нет, это больше любят мама и Джесс. Они могут часами примерять разные вещи, дотошно разглядывать, полнит или стройнит их платье, блузка, рубашка. Каждый раз обращаясь к Гере за советом и мама, и подруга лишь разочарованно поднимали глаза к небу, будто сетуя, что взяли с собой такого нытика. Художница постоянно задавала вопросы типа: «Ты скоро?», «Да сколько можно мерить одежду?», «Давай скорее, я есть хочу!». Но не смотря на всё это, они с мамой прекрасно провели время. После шоппинга, обе страшно уставшие, пообедали в ближайшем кафе, но дальше их пути разошлись. Мама сказала, что ей нужно заехать в банк и сделать кучу муторной работы, а Гера решила ещё немного погулять. Они обнялись, после чего женщина пригрозила дочери: «Только попробуй теперь выкинуть такой же номер, как вчера!». Девушка неловко почесала в затылке, но пообещал