Веселье длилось ровно до того момента, как я получила в лоб.
Не ожидая такого развития событий, я даже завалилась на попу и ухватилась за лоб. Мой лоб, прекрасный высокий лоб!
- Прости, Лиз, извини, я не нарочно.
Лоб подвергся новой пытке - усиленному трению ладонью, и я взвизгнула.
- Больно же!
- Прости, не рассчитал. Нужно разогнать кровь, чтобы синяка не было. Пойдем домой, у ма мазь есть - на раз ушибы снимает.
- На раз уже опоздали, - пытаюсь отшутиться я, и мы направляемся домой.
- Да, шишка будет знатная, - расстроенный вконец Веллас протягивает мне прозрачную скляночку с кремообразной жидкостью.
Честно говоря, я ожидала увидеть крем от ушибов, желательно, купленный в аптеке. Но мне предлагали очень странную субстанцию. А неопознанные жидкости пугали.
- Наноси, не бойся, - парень удивился моей реакции, и чтобы не расстраивать его еще больше, я быстренько намазалась и вылетела, как пуля, из комнаты.
Веллас назвал это помещение маминым кабинетом, но больше оно походило на лабораторию робототехники. Пробирок или баночек с зельями, которые я ожидала увидеть, здесь не было.
И это меня потрясло: ведьма и техника... Какое-то несочетаемое сочетание.
Дальше день прошел без приключений. Полтора часа мы смотрели передачу про животных (никаких новых я не увидела), потом Веллас ставил свои любимые песни на нано-проигрыватель (закачивал откуда-то на флешечку размером с пол ногтя) и мы обсуждали творчество и смысл жизни. Вот не думала, что, попав в неизвестный мир, я вспомню про свою детскую мечту.
В детстве мне очень нравилось рисовать. Как многие, я ходила на разные кружки, но в художественную школу меня так и не взяли, а мама успокаивала, мол, зачем тебе эта профессия, она же не кормит. Ага. А вот кадровичка в отделе - кормит.
С другой стороны, профессия в последнее время оказалась жутко востребованной, и с моей институтской группы все устроились работать по специальности. Да, где ж тут сравнивать художников и кадровиков!
Все это я почему-то рассказывала Велласу. Обычно я стараюсь не раскрываться перед малознакомыми людьми, перевожу личные темы на ничего незначащие, но теперь, во мне открыли какой-то краник: подробности из детства, надежды и мечты вылились наружу и...
Образовали лужу. Во всяком случае, так себя чувствовала я, обхватив коленки руками и уставившись на электронный камин в гостиной.
- А хочешь, покажу, чем я занимаюсь, пока Ма не видит?
В другое время, я бы вежливо отказалась. Но сейчас это показалось очень уместным: знать, что не только ты один «непризнанный художник». Приобщиться к чужой тайне после незапланированного душеизлияния - приятно.
В комнату Велласа я вступила в первый раз и пораженно ахнула - это самая удивительная комната в мире!
Синие волны по стенам не были нарисованы - огромные складки сине-голубой ткани чередовались с белыми, и создавали имитацию настоящей волны.
Зеленые шторы развивались тонкими полосками, как водоросли. Кровать справа - таинственные рифы на спинке, бугорчатые и разноцветные, терялись на фоне покрывала с крабами и рыбками.
Пол покрывал ковер с мягким ворсом, разноцветно окрашенный, и он тоже был выполнен в духе океанического дна.
Еле видимый стенной шкаф казался каменной глыбой, а стол...я его даже не сразу распознала среди всей этой атрибутики. Еще вокруг висело много закрытых полок, но увидеть их можно было, только пристально приглядевшись.
- Обалдеть, - выдохнула я и подошла ближе.
Окно за шторами-водорослями окрашено в салатовый цвет и совсем не выделяется. Сразу и не сообразишь, есть ли оно вообще.
- Ты хочешь стать дизайнером? - получив недоуменный взгляд парня, поясняю, - Ну, создателем красивых интерьеров?
Парень улыбнулся и кивнул. Потом подошел к столу, вынул какую-то папку и подал мне.
Фотоальбом! Вот уж не думала, что здесь традиция хранить приятные моменты на бумаге. Даже у нас на Земле в последнее время люди все реже распечатывают фотографии, предпочитая хранить их на электронных носителях.
Хотя с бумагой я погорячилась - альбом оказался нереально тяжелым, явно не из хлопкового материала. Я косо взглянула на руки Велласа и сразу же оценила, почему он так легко нес альбом - под футболкой виднелись бицепсы, причем стальные, не меньше.
Я же опрокинула это сокровище на кровать, распахнула, и на стальных пластинах цифровые фото показались окошечками в мир под водой. У нас это называется дайвингом, интересно, а как здесь?
- Ты профессионально этим увлекаешься? - я ткнула пальцем в фото, где парень сорвал несколько странных водорослей и довольно потрясал ими над головой.
- Не. Ма против. Но все каникулы я провожу там.
- И кем же Кассандра хочет тебя сделать?
- Достойным человеком, - раздался холодный ответ от дверей.
Я резко обернулась, и поясницу чуть заметно скрутило.
- Лиза, физическая активность тебя ждет завтра, а сегодня разумней было бы отдыхать. Я рада, что ты подружились с Веллом настолько, что осматриваешь его комнату.
И ничего вроде не сказала, а щеки почему-то заалели. Да за кого она меня принимает?! Неужели не видно, что к парню отношусь, как к младшему брату. Но логика ведьмы явно непробиваемая, и я не стала спорить.
- А что, он не всем ее показывает? - любопытство все же взяло верх.
- Из девушек - помощниц, ты первая, кого он пригласил.
Какой-то пошлый намек почудился в ее словах. Такс, Лизок, не опускаемся до мещанских разборок, а переводим разговор.
- Красивые фотографии, - пролистав альбом, я искренне восхитилась талантом Велласа - запечатлеть такие красивые пейзажи не каждый может.
Видимо, все снимки кроме первого делал он сам. Да у него талант! Фотографии выполнены по всем каноном правильного художественного восприятия, и я бы даже сказала, что это не снимки, а картины.
- Красивые. Для досуга можно оставить, - сказала Кассандра.
- Ма, ты же сказала, что будешь поздно?
- Забыла кое-что. Уже ухожу, - она смерила меня неприятным взглядом и захлопнула дверь.
- Не хочет, чтобы ты стал фотографом? - повернулась к парню и внимательно взглянула в лицо.
А парень-то еле сдерживает эмоции, причем из последних сил.
- Да. Говорит, фотография - несерьезно.
Да уж, непонимание между отцами и детьми встречается во все времена и народы.
- А для тебя серьезно? - спрашиваю я.
В этот момент его лицо скривила такая масса злости и отвращения, что я даже испугалась: не ожидала, что парень может испытывать такие эмоции. Видать, вопрос и вправду болезненный.
- Еще как! Но она не понимает.
- Да уж...- протянула я и задумалась.
Помочь ему я ничем не могу, и даже слов поддержки почему-то не находится. Не зная реалий этого мира, что могу предложить? Побег?
А выживет?
Поговорить с матерью? Так говорил уже.
Мда, безнадега.
И тут я вспомнила о себе. Раздражение и досада накатили неприятной волной. Сама нахожусь в положении рабыни, а все туда же - сопереживаю, огорчаюсь. А меня кто пожалеет, а? Кажется, пора закруглять это общение.
- Я пойду, пожалуй, - не дожидаясь ответа, резко захлопнула альбом, бросила на кровать и вышла из комнаты.
Пробежала по пустынным коридорам и с наслаждением захлопнула дверь своей берлоги. За последние дни она стала мне почти родной.
Плюхнулась на кровать и зарыла голову в подушку. Два дня на восстановление пролетели быстро. Время, что я провалялась в постели, не будет засчитано в нашем договоре. Жаль. Очень жаль.
Мысли вертелись разные, но в основном я вздыхала о своей судьбе. И повезло же мне так влипнуть! Трудности, конечно, закаляют характер, но пусть закаляется кто-нибудь другой!
Кломонд приезжал перед ужином и мазал меня какой-то плохо пахнующей мазью, потом сделал массаж спины - вот бы никогда не подумала, что это так здорово, и прописал на завтра... физическую активность.