Мне страшно. По лбу стекает холодная капелька пота, закрываю глаза, чтобы не видеть ужасные силуэты, и просыпаюсь.
Резко сажусь, провожу рукой по лицу, сгоняя сон.
Это просто кошмар, Брен, успокойся…
Хотя кошмар ли это?
Ну же, приди в себя. Вспоминай, что было. Где ты вообще находишься?
Вспомнила.
Сегодня был долгий переход. Все устали, с ног валились. Мы разбили лагерь, рассказывали сказки, потом все вырубились.
Ну вот, от сказок теперь какой-то бред приснился. Ничего страшного, всего лишь сон.
Облегчённо выдыхаю, расслабляюсь. Спина вновь касается уже остывшего от моего тепла спальника. Пытаюсь поудобнее улечься на жёсткой земле, в бок впивается камень, но как же лень переместиться или пошевелиться, чтобы отодвинуть его со своей территории.
Спать… спать… как же хочется спать.
Вот только сон всё никак не идёт. В голове крутится ураган мыслей и по всем признакам он не скоро соблаговолит утихомириться.
Ругаюсь сквозь зубы, проклиная зелёных слоников, вылезаю их спальника. Что ж, прогуляемся.
— Что не спишь? — шёпотом доносится до меня.
Поворачиваюсь в сторону, откуда услышала голос. Костёр едва-едва теплится, на дне осталось несколько красненьких угольков. Узреть, кто мне обратился, возможности нет. И почему я не могу видеть в темноте?
— Не спится, — также шёпотом в ответ. Подхожу ближе и скорее по силуэту понимаю, что это сам тёмный император собственной персоной сидит передо мной. — А ты?
— Тоже.
— Тогда почему за костром не следишь? — я возмущена. Дни становится холоднее, а магией рядом со мной пользоваться никто не может. Когда все проснутся, то захотят выпить чего-нибудь горячего, а костёр потух.
— Не знаю, — шепчет Нолан, — я задумался…
Махаю на него рукой. Моего мужа всегда понять нелегко, а иногда и вообще практически невозможно.
Притаскиваю несколько небольших поленьев, которые мы приготовили заранее и свалили неподалёку, воскрешаю огонь. Минуты через три пламя изволит перекинуться на дрова и весело трещит теперь, дарую полянке свет. Облегчённо выдыхаю.
Так-то лучше…
Сажусь. Почти рядом с супругом.
— О чём думаешь? — решаюсь прервать тишину.
— Ты уже придумала… хотя нет. Какое бы имя ты хотела для нашего сына?
Император вводит меня своим вопросом в полнейший ступор.
— Я… не знаю. Никогда об этом не задумывалась.
— Почему?
Неопределённо пожимаю плечами.
— Я думал, что женщинам это обычно свойственно…
— Свойственно что? — любопытство во мне просыпается быстрее, чем я сама.
— Женщины ведь любят мечтать о будущем. О доме, муже, детях. Они ведь придумывают своим ещё не рождённым детям имена. Подбирают красивые названия.
— А мужчины разве таким же не занимаются? — тут же обиженно спрашиваю я. Тон и слова императора немного задевают мою легкоранимую по половой дискриминации натуру. Он словно смотрит со своего положения мужчины сверху вниз на женский род.
— У мужчин есть свои, свойственные только им, особенности поведения, — поняв мой настрой, идёт на попятную Повелитель.
— И какие же?
— А почему у тебя такое необычное имя? — пробует ловко уйти от темы Тёмный Властелин.
Ему это удаётся. Вопросительно на него смотрю.
— Я так понял, оно не русское. Когда был в Москве, нигде такого не встречал… — поясняет Повелитель.
— А-а-а, — улыбаясь, протягиваю я. — Тут всё просто. Моя мама — писательница.
Тут приходит очередь Нолана вопросительно загибать брови.
— Она назвала меня в честь какой-то своей героини. Думала, что я буду на неё похожа… Помню, у неё всегда был особый пунктик по именам. Нашему псу она дала кличку Гэндальф, коту — Нед Старк, а попугая звала магистром Йодой, — тихо смеюсь я.
Властелин снова в недоумении вскидывает бровь.