Где-то краем сознания понимаю, что Повелитель внаглую применил нечестный приём – использовал своё императорское обаяние.
Что ж, раз Акено Даи играет нечестно, то и я могу!
Картинно хватаюсь за живот и падаю в снег. Улыбка Нолана тут же пропадает, он молнией бросается ко мне.
— Брен, что с тобой? — в голосе искреннее беспокойство.
Вскидываю руку, хватаю его снежок, который он так весело подкидывал последние несколько секунд, с силой отталкиваю мужа назад, посылая его вниз по склону. Он удивлённо смотрит на меня. Но порадоваться ошалелому взгляду императора у меня времени нет, быстро поднимаюсь и что есть силы бегу прочь.
Метров через двадцать оборачиваюсь. Нолана нигде не видно.
Может, он от горя закопался в сугроб?
Представляю, как Тёмный Властелин злой сидит и лупасит от бессилья снег, не веря, что я его обманула. Невольно улыбаюсь. Хоть и знаю, что пока рано праздновать победу, но не могу сдержаться. Мне слишком весело.
— Попалась.
Сердце пропускает несколько ударов. Сильные руки скользят по моей талии и крепко сжимают, не давая даже малейшего шанса на побег. Шею опаляет горячее дыхание, спиной ощущаю грудь Нолана.
— Больше никогда так не делай, — зло шипят мне на ухо. — Никогда не притворяйся, что тебе плохо!
Дрожащими руками накрываю ладонь Повелителя, стремясь разжать его пальцы. Но пальцы не разжимаются, наоборот, хватка становится сильнее. Мне почти больно.
— Пусти!
— Не пущу.
Двигаю плечами из стороны в сторону, пытаясь заставить императора расцепить руки. Ноги утопают по колено в снегу, так что мне трудно ими управлять, но я всё же не оставляю попытку пнуть Тёмного Властелина.
Акено Даи все мои потуги лишь забавляют. Конечно, куда уж мне тягаться с самим Повелителем Айи! Он несколько секунд просто держит меня в объятиях, затем резко разворачивает лицом к себе и ещё крепче обнимает.
Теперь моя голова покоится на его груди, щека упирается в мягкую бархатистую ткань его плаща, а пальцы цепляются за кожаный ремень его походной сумки.
— Брен… — он тихо выдыхает мне в волосы. От такого тона я даже замираю. — Не пугай меня. Ты не должна болеть или испытывать боль.
Хватка Повелителя слабеет, медленно отстраняюсь и поднимаю на него глаза.
— Почему не должна? — тихо спрашиваю.
— Потому что тогда мне тоже будет плохо.
Что он имеет в виду?
Но мне не хочется задавать вопрос вслух. Мы просто стоим в тишине, не сводя друг с друга глаз. Я слежу за его зрачками, которые нехотя двигаются снизу вверх, пока император исследует моё лицо. На его губах замирает лёгкая улыбка, от которой меня тянет тоже улыбнуться, что я и делаю.
Нолан загибает одну бровь, затем прикрывает глаза, но ресницы и веки подрагивают. Мгновение, и улыбка супруга становится запредельной, и теперь больше походит на лукавую ухмылку. Что-то мне в ней не нравится. Начинаю что-то подозревать.
Но мысль о подвохе созревает слишком поздно. Акено Даи поднимает руку с из непонятно откуда взявшимся снежком и плюхает мне его на плечо.
— Двадцать восемь — два, — тут же объявляют мне. — Я победил.
— Вообще-то три.
— Два и ещё один раз я поддался, чтобы потом бросить в тебя ещё пять. Хотя нет… вообще-то я и те другие два раза тоже поддался…
— Так нечестно! Ты же сильнее меня.
— Ты знала, на что шла, — безапелляционно заявляют мне. — С тебя выполнение одного моего желания.
— И какого же?
— Пока не придумал, — щурится, смеясь, Нолан. — Но будь готова его исполнить.
Далеко впереди раздаётся смачное «бух».
Но мне на взрывы на заднем фоне начхать, у меня тут своя войнушка. Которую, я походу, позорно проиграла… Буравлю императора ненавистным взглядом. Тот полностью игнорирует моё буравление и поворачивается в сторону, откуда только-что послышался грохот.
— Жак с Лайной исчерпают скоро весь резерв… — усмехается супруг, следом отточенным изящным движением складывает руки на груди и возмущённо-шутливо: — Мне что ли потом дорогу расчищать?