— Помнится, Ваше Высочество, вы как-то обещали подарить Его Величеству поцелуй за то, что я буду молчать об изменнических речах Лайны. Вы до сих пор не сдержали слово.
И вот откуда он только это знает? И как узнает, если сдержу?
Притворно-виновато опускаю голову, избегая встречаться с лордом взглядом. Вот ему легко говорить: «Идите и поцелуйте Повелителя». А мне что делать? Так просто, ни с того ни с сего, подойти к Тёмному Властелину и поце… поцеловать? Не то, чтобы не хотелось. Да, не хочется. Всё это плохая, таящаяся далеко-далеко в другой стране моя вторая натура. Вот она да, хочет. А я нет.
Собираюсь с духом и тихо молвлю:
— Я сделаю это.
Хоть и не представляю как… И под чем я должна быть, чтобы сама на такое пойти.
— Когда?
— Скоро.
Понятие относительное.
Кареглазый глава дарит мне очень долгий проницательный взгляд, затем кивает:
— Хорошо. Только теперь вы преподнесёте ему не один поцелуй, а целых два.
Мысленно очень тяжело и гулко сглатываю.
— Э, лорд Гелеон, вы, случаем, умереть не захотели? — тут же ярится Лайна. — Самой императрице условия ставите? Шантажируете таким бесчестным образом?! Вам, правда, жить надоело?
— Потише, Лайна, — морщится Велорий. — Твоя очередь тоже настанет. Помни, ты сейчас находишься рядом с Её Высочеством благодаря мне.
Слова и бесстрастный тон поохлаждают пыл девушки. Та сникает.
— Когда-нибудь я попрошу тебя о просьбе… и ты беспрекословно выполнишь её, поняла? — жёстко и без тени улыбки. Сейчас это не тот весёлый и задорный глава императорской гвардии, отпускающий шуточки направо и налево, которого мы привыкли лицезреть денно и нощно. Сейчас это тёмный лорд, истинный, властный, не привыкший к возражениям лорд, которого стоит опасаться.
Подруга сдавленно кивает, тоже стараясь избегать тяжёлого взгляда гвардейца.
— Ну вот и отлично, — тут же на лицо нашего надзирателя возвращается очаровательная улыбка. — У того холма, с которого спускались Повелитель и лорды, должен быть пологий склон. Где-то здесь, недалеко. Отправляемся?
Второй раз спрашивать не нужно. Обе вскакиваем и спешим к лошадям.
Грузда, кажется, потянула ногу. Всё время жалуется на заднюю правую. Лайна подлечила её, но теперь лошадке прописан отдых.
Решаю взять императорского коня. Он не в пример умнее моей иногда артачащейся каурки. К тому же я уже совсем привыкла к Иражу, а он ко мне.
Отъезжаю чуть-чуть вперёд, наблюдаю, как Геон ставит магический купол. Невидимая волшебная стена вокруг полянки защитит оставшихся лошадей и дорожные пожитки от непредвиденных обстоятельств.
Где-то вдалеке жалобно воет волк.
Л
— Непонятно, — хмурится Гелеон, вновь опуская ладонь на землю. Он сидит на корточках перед воротами замка, проверяет, нет ли кого поблизости.
Дорога, что ведёт к каменному строению, скрытому среди высоких скал, состоит наполовину из кроваво-красной вытоптанной глины, а на другую из высохшей грязи и пыли. Позади нас танцуют, оседая, алые пылинки, взбудораженные копытами коней.
Рассвет окрашивает пейзаж в розовые краски. К востоку гранатовые облака плывут всё кучнее и кучнее. Близится ночь.
— Я никого не ощущаю поблизости, — с нотками растерянности в голосе выдаёт глава гвардии.
— Даже императора?
— Да, даже его, — укоризненно поднимает на меня глаза Геон, всем видом показывая, что предыдущий вопрос был глупым.
Лайна спешивается, отходит от меня шагов на двадцать, прикрывает глаза.
— Я тоже ничего не чувствую, — потерянно произносит она через минуту. — В замке пусто.
— Хоть он и выглядит жилым, — задумчиво добавляет Гелеон, изучая крышу и окна на верхних этажах.
Раз дома никого нет, мы решаем воспользоваться гостеприимством без хозяев. Всё равно ворота нараспашку, открывают миленький вид на дворик внутри.
Заводим лошадей под навес в углу двора, поднимаемся по парадной лестнице и оказываемся в холле с высокими потолками. Огромная дверь слева ведёт прямо в главный зал с окнами, выходящими как раз на ворота и дорогу.