— Зачем? Здесь же почти никого нет, — удивляется Геон.
— Почти? — теперь удивляется Лайна.
— Только крысы и труп в подземелье, — разъясняет Даниар.
— Это не труп, — возражает Акено Даи, закрыв глаза и прислушиваясь к чему-то внутри себя.
Все сразу же подскакивают со скамеек и спешат на нижние уровни замка. Только Властелин и я остаёмся в зале. Мне лень, а вот Нолан… кажется устал. По крайней мере выглядит он измождённым и осунувшимся, будто не спал дней пять. Медленно подхожу, присаживаюсь на скамью перед ним. Кресло, в котором сидит император, протяжно скрипит, Тёмный Властелин поворачивается, приоткрывает глаза и улыбается. Усталой, искренней улыбкой. Будто рад меня видеть. И я не могу не улыбнуться в ответ.
С лёгкой улыбкой я впервые, наверное, так пристально разглядываю его лицо. У глаз, около рта и на лбу пролегли едва заметные морщинки, но они всегда быстро испаряются, стоит императору хорошенько отдохнуть и выспаться. Но вот его взгляд… иногда его чёрные глаза, вот как сейчас, светятся таким вселенским пониманием и мудростью, что невольно ощущаешь себя дитём малым, взрослой, но девчушкой с девчачьей памятью. Сколько же Нолан уже прожил на этой земле? Сколько всего увидел и пережил?
— Нолан, а ты… сколько тебе лет?
— Пятьсот тридцать пять, — незамедлительно отвечают мне. И его улыбка превращается в более коварную. — Что, страшно? Боишься остаться одна? Или ждёшь, когда я умру от старости?
Ответить я не успеваю.
— Мы нашли!
В комнату, спиной вперёд, заваливается Геон, держа в руках ноги человека. Жак и Даниар помогают ему вносить тело с другой стороны.
— Он совсем безжизненный, — комментирует Лайна, усаживаясь рядом со мной. — Мы нашли его в подвальной темнице. Крысы уже немного поели его… особенно ноги.
При последних словах меня мутит. К горлу подступает тошнота.
— Зря ты это сказала, Лайна, — качая головой, к нам подходит Гелеон.
Но последнюю фразу я уже практически не слышу, устремившись на улицу, во дворик, где видела растущие деревца в кадках. С ужином и черносливами приходится распрощаться.
Вернувшись в зал через несколько минут, обнаруживаю, что бездвижимого, освобождённого от пут узника поместили в угол зала на невысокую тахту. Его пытается вылечить и привести в сознание Орест Платон. Даниар ему в этом помогает. Пробую подойти поближе, чтобы взглянуть на пожилого человека в лохмотьях, но стойкое амбре подземелья, гнили и отходов человеческой жизнедеятельности мешает намерениям. Не хочется ещё раз бежать во двор и встречаться с остатками ужина.
Император помогает решить проблему с запахом. Достаёт чистый чёрный платок, смачивает флакончиком с духами, протягивает мне. Дышать намного легче и приятнее, стоит поднести обрез ткани к носу.
— Светлые духи! — через пару минут ругается первый советник империи. — Магия снова исчезла. Мне почти удалось привести его в чувство…
Снаружи что-то хлопает. Все обращают взоры во двор. Ворота качаются из стороны в сторону, попутно стукаясь о стены. Поднявшийся сильный ветер тут же осыпает нас песком, подхваченным с плитки двора. Спешим закрыть окна в зале. Тонкие стёкла дрожат от порывов ветра, но хотя бы защищают от сора с улицы.
— Начинается буря, — щуря глаза, произносит Даниар Зот.
— Погода в этом году решила сыграть с нами злую шутку, — тут же отзывается Жак Натан. — То Арис начинается раньше на два дня, теперь вот Айрис…
Светлое небо заволакивается чёрными грозовыми тучами. Сверкает молния, озаряя дорогу впереди и облако пыли, быстро движущееся к замку.
— Я думал, они уже сегодня не появятся, — усмехается Орест Платон, подходя к окну.
— Кто? — в один голос спрашиваем мы с Лайной.
У
— Чернокнижники, — лениво бросает Жак Натан, накидывая зелёный капюшон на голову.
— Так это всё-таки замок чернокнижников? — поворачивается к магу изумлённый Геон.
Но в ответ кивает Даниар:
— На верхних этажах горы трактатов по чёрной магии. Странно, что мы узнали об этом месте только сейчас. Обычно чёрная магия оставляет яркие следы.