Пожимаю плечами. Смутно представляю, куда может завести этот разговор.
Император закатывает глаза и качает головой.
Тёмные лорды и Лайна с некой заинтересованностью наблюдают за нашим немым диалогом.
— В делах. Его поступки всегда соотносятся с высокими моральными принципами. Также они не лишены мудрости и дальновидности…
Хватка на руке немного слабеет.
Мысленно усмехаюсь. Благородство? Да, ладно. Это было благородно со стороны императора похитить девушку, утащить её в другой мир, не сказав и слова? Где здесь высокая мораль?
Хотя… может, в Айе другие понятия о морали?
— … также его милость, щедрость и всепрощение не имеют границ, — продолжает заливаться Винсет.
— Хм, вы так описываете его, барон, что мне ещё сильнее захотелось увидеть Его Величество вживую.
— Скоро увидишь, любимая, — проговаривает сквозь зубы Нолан Акено Даи, властелин этой самой империи, притворяющийся в данный момент моим женихом. — Но помни, что кроме всех этих качеств, император также справедливый и, когда это требуется, жестокий и не терпящий неповиновения повелитель, — супруг несколько мгновений сверлит меня недовольным взглядом, затем переводит внимание на барона и, как ни в чём не бывало, интересуется: — Я слышал, он недавно женился?
— Да-а? — изумлённо протягивает Винсет, но через секунду, справившись с удивлением, уже улыбается и выдаёт: — Его избраннице определённо повезло! Думаю, это надо отметить. Долгие лета императору и императрице! — всё распаляется барон. — Хозяин, неси вино!
Через несколько минут все в трактире знают, что империя обзавелась императрицей. Барон очень громко удивляется, что узнал об этой новости только сейчас, и долго расспрашивает тёмных лордов, как и когда это случилось. Тёмные лорды и император удовлетворяют любопытство барона стандартными фразами, дескать, сами не знают, но произошло это около шести месяцев назад, а может семи, что свадьба была в столице, а может, и не в столице, а где-то на окраине империи, потому что жена Повелителя Айи уроженка другой страны, а может, и нет, и она из местной провинции. И всё в таком же духе…
Мне приходится выслушать множество предположений о том, как выглядит супруга Акено Даи, где она может сейчас находиться, и что вообще за персона она такая… От одних домыслов хочется встать и завыть, как бедные волки от тоски, а от других смеяться. Истерично.
В общем, вечер в главной зале постоялого двора только входит в полную силу, люди расслабляются в тепле, смеются, поют, громко разговаривают, из угла доносится бренчание струнного инструмента. В этой придорожной гостинице, в отличие от тех, в которых мы останавливались прежде, много постояльцев. Трактир стоит на пересечении трёх путей, один из которых — королевский тракт.
Сбегаю в нашу с Лайной комнату спать. Подруга тоже скоро присоединяется, не желая оставаться с лордами и Тёмным Властелином одна. Дико уставшие за день путешествия, мы просто валимся без сил на твёрдые неудобные матрасы, набитые соломой. Хотя сразу заснуть не получается. Внизу только разгорается шум развеселившихся постояльцев. Проворочавшись половину ночи, засыпаю, только когда петухи поют в третий раз и на улице совсем не темнеет.
М
И на утро у меня болит голова. А ещё тошнит. И вообще, мир кружится перед глазами, и хожу я, словно пьяный ёжик, заблудившийся в тумане.
А ещё на улице пасмурно до неприличия. И ночью землю немножко припорошило, на деревьях иней, ветки белые и блестящие, лужи покрылись тонкой, трескающейся от любого дуновения ветерка, ледяной корочкой. Колокольчики на упряжке саней в сарае перезваниваются, переговариваются с болтающимся на цепи факельным фонарём, чадящим в дневной тьме.
Дождь со снегом… или снег с дождём? Не могу разобраться и теряюсь в догадках, стоя под навесом конюшни, вглядываюсь в темноту и дую себе на руки, отчаянно силясь согреть окоченевшие конечности.
Я только что проведала Рыжа, одарила его двумя морковками, погладила по спине, поболтала с ним чуток о пустяках, отправилась назад и вот… зависла на пороге, наблюдая за мокрыми снежинками.