— Спасибо, — только и могу выдавить я, уминая уже вторую булочку.
Открывается и хлопает от сквозняка входная дверь.
— Жак Натан! Вы что, совсем вконец обнаглели? Это ваша уже третья тарелка пирожков! У вас там дыра что ли безмерная в животе? Как всё туда помещается? — Лайна кидается к лорду и стремительным движением вырывает тарелку из его рук.
Тёмный бросает злобный взгляд в сторону девушки. Но это её ничуть не смущает. Тога Жак пробует напугать.
— Лайна, я вообще-то главный советник и первый маг империи, тебя это не волнует? А ещё я тёмный лорд и могу есть столько пирожков, сколь захочу! — стучит по столу Орест Платон. — Отдай тарелку.
— Не дождётесь, лорд Натан, — краснеет от гнева подруга. — Ещё никто кроме вас не ел. Если хотите ещё, идите и сами приготовьте.
Тёмный лорд лишь недобро щурит глаза, встаёт, нацепив капюшон на голову.
В это самое время заходит император с охапкой поленьев, сбрасывает их на плетёный коврик у печки.
— Лайна, у нас есть ещё питьевая вода? Нужно заварить огнецвет для Брен.
Девушка ставит тарелку на стол, отворачивается, чтобы приоткрыть крышку бочки.
— Да, Ваше Величество, ещё есть немного. Я сейчас поставлю чайник кипятиться…
В этот момент дверь хлопает в третий раз. Все оглядываемся. Ни Жака Натана, ни тарелки с пирожками нигде не видно.
Мы лишь с императором, переглянувшись, улыбаемся, а вот Лайна сужает глаза, так же недобро, как минуту назад сощурил первый советник.
Нолан ополаскивает руки и тоже усаживается за стол, наливает себе сок.
Сверху слышатся шаги, затем кто-то тяжело спускается по лестнице.
— Талия, сколько ещё времени примерно ждать? — как только пожилая женщина показывается в комнате, интересуется император.
— День, может, два-три. Никто точно не знает. Цветок зацветает примерно в это время года… Надеюсь, в этот раз найти его будет легче.
— Какой цветок? — ушки на макушке и любопытные таракашки — давние друзья в моём мире.
— Огнецвет, — отвечает старуха, опускаясь на деревянный скрипучий табурет. — Удивительное огненное растение, зацветающее только раз в столетие на один день и обладающее безграничной целительной силой.
— Прямо как из сказки, — не сдерживаюсь я, подавляя скептическую улыбку.
— Сказка или нет, но только он может спасти тебя, — тут же серьёзно добавляет Акено Даи.
Непонимающе взираю на супруга.
Что он имеет в виду? Спасти?
— Да, Брен, ты всё правильно поняла, спасти. Пока ты на этой горе, ты можешь жить, но стоит тебе покинуть её пределы, ты умрёшь.
— В каком смысле? Почему?
— Видишь ли, девочка моя, — подаётся вперёд Талия, — Сулиновая гора — место вечного покоя. Птицы, обитающие здесь, священны. У них даже есть свой дух-хранитель… Но мы сейчас не об этом. Всё, что попадает сюда, за границу белой дымки, теряет время. Когда Акено Даи перенёс тебя на гору, ты была мертва духом, но жива телом. С помощью остатков сушёного огнецвета, который остался у меня с давних времён, мы смогли почти извести яд из твоего организма. Потом император вернул тебя с границы миров, и ты очнулась. Но сушёных лепестков недостаточно. Чтобы полностью тебя исцелить, нужны корень и стебель огненного цветка. Если же ты спустишься с горы сейчас, то маленькая доля яда, что осталась в тебе, в мгновение овладеет твоим телом и разумом снова, и мы уже не сможем тебе ничем помочь.
Вот это… новость. Никогда не представляла, что слова могут так… огорошить.
Всё это время, получается, я была на волосок от смерти…
И как-то сразу верится во всё, что наговорили Талия с Акено Даи, и что-то проверять теорию о моей возможной смерти, пересеки я границу земли, охраняемую духом, что-то совсем не хочется.
— А вы уверены, что цветок поможет? — кое-как справившись с потрясением.