— Откинула копыта? — предполагаю я.
Она смеётся. А я замираю, боясь даже дышать. Такое ощущение, что в воздухе звенят сразу тысячи колокольчиков. Прекрасный смех, бесспорно, даже немного зависть берёт.
—Можно и так сказать.
— Но я чувствую невероятную усталость, и так спать хочется…
— Так и должно быть, — успокаивает Мануэла. — Ты недавно в этом мире и ещё полностью не адаптировалась к нашим условиям. Вот через несколько месяцев сможешь полностью подавлять магию на много шагов вокруг.
Весёлость прямо сквозит во всём виде собеседницы.
Ага, не она же пила напиток, от которого потом на тот свет отправляются.
Чтоб я ещё раз попробовала выпить в этом мире что-нибудь, кроме воды… Да не в жизнь!
Кстати, про тот свет…
— А здесь есть жизнь после смерти?
Мой неожиданный вопрос главу ордена несколько удивляет.
— Что? Жизнь после смерти?
— То место, куда попадает человек после того, как умрёт.
— Хм… вроде у людей есть какое-то учение о том, что смерть приоткрывает завесу в Рассветный мир и душа, если она свободна от обязательств и мук совести, исчезает в нём. Но мы, маги, не часто задумываемся о смерти. Для нас жизнь слишком длинна, и мы размышляем о кончине, как о заслуженном отдыхе.
Мануэла замолкает, вмиг её взгляд приобретает отстранённость.
— Рина, принеси мне свитки и отчёты, которые я просила утром, — приказывает она кому-то за моей спиной.
Оглядываюсь. Около двери стоит темноокая женщина лет сорока, с уже проглядывающей кое-где сединой в чёрных волосах. Несмотря на явный огромный возраст, она всё ещё стройна и прекрасна.
Магистра вновь обращается ко мне:
— Сенешаль Мерина проводит тебя. Отдыхай и набирайся сил… бедное дитя.
— Почему бедное? — тут же с языка слетает вопрос.
Мануэла печально, с невыразимой скорбью в глаза, которая, по-видимому, адресована именно мне, произносит:
— Тёмные Властелины не могут любить, Брен. Очаровать, пленить душу, заставить влюбиться в себя — это для них сущий пустяк. Но понять, что такое любовь… — она вздыхает, — для них не существует этого чувства. Они не умеют, не могут и не хотят отдавать своё сердце другому… и как бы ты ни старалась, семейное счастье для тебя с этим мужчиной навсегда потеряно.
Встаю и замираю, ощущая, как с последними словами внутри что-то обрывается и зарождается безысходность.
Ко мне подходит сенешаль и заботливо берёт под руку:
— Я отведу вас в покои, Ваше Высочество.
Благодарно киваю. Спать хочется жутко.
А ещё подумать… о многом. И поплакать на досуге. Одиночество как раз сейчас будет кстати.
Глава 13
— Прямее спину! Соблюдай ритм! Держи правильно повод — большой палец должен быть сверху! И не натягивай так сильно! Пятки вниз! А теперь наоборот, натяни повод! Ноги параллельно туловищу! Руки ниже! — вот такие вопли доносятся уже много часов с небольшой полянки, окружённой высокими стройными деревьями с сиреневыми листьями.
А всё началось с того, что мой сон снова прервали, и на этот раз та же Лайна. Счастливая, она ворвалась в комнату и сказала, что сегодня будет учить меня верховой езде.
И вот я здесь. Помираю с голоду. Почему? Потому что моя новоиспечённая наставница сказала, что заниматься будет лучше на голодный желудок.
И не знаю, как, конечно, лучше, но в моей жизни работает один принцип: пустой желудок – пустые мозги. И сейчас я не могу нормально сосредоточиться и проехать прямо по поляне, не совершив какую-нибудь «непростительную ошибку»… Брррр…
Ох, как же я зла.
— Что вы знаете о лошадях? — спрашивает меня Лайна, как только мы подходим к конюшне.
— Можешь просто ко мне обращаться, не обижусь, — бросаю я, разглядывая своё будущее ездовое животное для тренировок — красивую чёрную лошадку.