Когда ребята добрались до речки, шел уже третий час ночи. Речка была узкая, метров пять-шесть, не больше.
Не ожидая команды, Илья скинул юнармейскую форму и, придерживаясь за упругую ветку ивы, спустился в воду. Дно под ногами круто уходило вниз. Еще шаг — и вода подступила под самую грудь.
— Дно-холо? — участливо спросил Славка.
— Боко-глу! — ответил Илья и, попятившись, протянул Славке часы и компас. — Чу-замо!
Потом Илья шагнул раз, другой к середине реки, потерял дно и поплыл на другую сторону. Быстрое течение потащило его влево, за густой куст, низко нависший над водой. За кустом, уткнувшись носом в осоку, стоял старый челн, выдолбленный из толстого дерева.
Илья обрадовался находке, но когда перегнал челн через речку, Славка неодобрительно покачал головой. И он был прав. В этой разбухшей колоде мог поместиться только один человек, а в отряде больше двадцати юнармейцев.
— Не дится-го! — сказал Славка.
Илья согласился с ним. Славка стал раздеваться. И тут разведчики поспорили. Илья говорил, что Славке незачем лезть в воду. Есть челн. Можно на нем переправиться на тот берег. А Славка не хотел воспользоваться челном. Хоть он и старший, но никаких привилегий ему не положено. Бросив в челн одежду и подталкивая его перед собой, мальчишки переплыли речку.
Вода показалась очень теплой, а вот роса на траве на том берегу была ледяная. Она обжигала ноги. Разведчики быстро оделись. Славка развернул карту, чтобы отметить место переправы. Зажег лампу в шариковой ручке, но протяжный свист заставил его выключить свет.
Пересвистываться могли только разведчики «северных». Больше некому! Но что означает этот сигнал? Может быть, они уже все разведали и возвращаются в отряд?
— Стрей-бы! — приказал Славка.
Им еще надо было осмотреть речку в том месте, где она, сделав большой крюк, снова пересекала путь к Саниной горе.
Второй раз кто-то просвистел протяжно и призывно.
Не только Илья и Славка слышали свист. На склоне Саниной горы из старой, давно оплывшей, заросшей травой траншеи выглянул пожилой человек. Одет он был по-туристски. В летнее время много таких, уже немолодых людей можно встретить в лесах и на реках. Одни путешествуют по местам былых боев, в которых им довелось участвовать. Другие ходят пешком с тайной надеждой отсрочить надвигающуюся старость.
Этот человек ничем не отличался от них. Разве только взгляд у него был острее и напряженнее. Глаза настороженно поблескивали. Привалившись грудью к стенке траншеи, он тревожно смотрел вниз.
Когда раздался свист, человек спал чутким звериным сном. Проснувшись и вскочив на ноги, он точно знал, что свистели слева — там, где был карьер.
С высоты карьер казался широким темным ущельем. На самом дне в ущелье лежало зеркало с впечатанными в него серебристыми облаками и яркой луной. Ветра не было, а по зеркалу шла рябь.
Лицо у человека окаменело. Брови нависли над глазами. Руки, лежавшие на бруствере, сжались. Трава под пальцами тихо скрипнула, как от боли. Но сам он не шелохнулся. Смотрел вниз со страхом и отчаянной решимостью.
А вода в карьере зарябилась еще больше. Отражение луны растрескалось, сломалось. Из глубокой тени того берега вышли на свет два паренька с длинными палками в руках. Это были разведчики «северных». Мальчишки щупали палками дно и по колено в воде двигались поперек карьера.
Человек облегченно вздохнул, но так и не шевельнулся, лишь разжал пальцы, вцепившиеся в траву. Он видел, как мальчишки пересекали карьер. Вода нигде не дошла им выше колен. Они воткнули вешку у берега карьера. Вторую вешку установили у другого берега и исчезли.
Человек повертел головой, разминая занемевшую шею, и вдруг опять застыл. Ему показалось, что под самой горой, на противоположном берегу неширокой реки зашевелились кусты.
— Проклятое место! — прошептал человек.
Кто-то нырнул в речку, переплыл ее, ловко работая длинными руками, вылез под горой на берег. И опять это был мальчишка — высокий, голенастый. Сложив рупором ладони, он сказал кому-то невидимому, оставшемуся на том берегу:
— Боко-глу!
Второй мальчишка тоже переплыл через речку. Они бок о бок добежали до подножия горы и остановились. Заспорили на своем языке. Илья предлагал забраться на вершину, а Славка говорил, что без отряда они не имеют права штурмовать высоту. Надо поскорей вернуться в отряд, а часов в восемь после дружной атаки их знамя заколышется над Саниной горой.