Таким в раннем детстве был мой сын. Встреча с незнакомым человеком была для него тогда настоящим испытанием. Однажды, когда ему было чуть меньше полутора лет, мы с ним гуляли в саду и он углядел на скамейке, мимо которой нам надо было пройти, страшного человека. Это был совершенно безобидный старичок, но он был одет во всё чёрное и имел густые чёрные брови, вдобавок рядом с ним стояла трость, которой он пользовался при ходьбе и которую сын легко мог принять за какое-то “оружие”; с точки зрения маленького ребёнка он, должно быть, выглядел настоящим злодеем. Никакого жизненного опыта, заставляющего опасаться таких людей, у моего сына, конечно, не было, но тем не менее он испугался, да так, что закатил страшный рёв, с таким ужасом глядя на этого человека, что мне даже стало неловко. Кому же приятно, когда тебя боятся дети? Мы с ним так и не смогли пройти мимо этой скамейки, пришлось повернуть назад.
Не все дети, конечно, так эмоционально реагируют на посторонних, но разной степени настороженность появляется у большинства. В этом возрасте (примерно лет до четырёх-пяти) трудно иногда бывает в случае надобности оставить ребёнка с кем-либо из знакомых. Поэтому, если такая необходимость может возникнуть, имеет смысл заранее познакомить малыша с предполагаемым помощником.
Иногда ситуация складывается таким образом, что ребёнок не хочет признавать никого, кроме матери. У меня был такой случай. Когда моему сыну было около двух лет, а дочери — около полугода, я, конечно, ходила на прогулки с ними обоими. И однажды я решила сына отвести домой и оставить с бабушкой с тем, чтобы она накормила его обедом, а с дочкой я ещё могла погулять около часа — так складывался режим. Дело было зимой. Я предварительно всё сыну объяснила — что он побудет с бабушкой, пообедает, а мы с дочерью ещё погуляем — потом привела его домой. Бабушка взялась его раздевать, а я, чтобы не держать дочку в помещении одетой, быстро ушла с коляской. Через час прихожу — и что же? Сын стоит около двери прямо в шубке, как пришёл с прогулки, и плачет. Не только не поел, как я планировала, а даже не позволил бабушке себя раздеть, говорил, что будет ждать маму, и всё это время ныл. Бабушка вообще внука очень любила и с самого его рождения весьма активно участвовала в уходе за ним; он и до этого, и после этого часто с ней оставался и не протестовал, потому что отношения у них были самые дружелюбные. Я думала, что мне не о чем беспокоиться, ведь я всё сыну заранее рассказала. И вдруг такое происшествие! Я не подумала тогда о том, что малыш, возможно, не всё понял из моих объяснений, а если и понял, то эмоциональная сторона возобладала над логикой. Видимо, сыграла роль и необычность ситуации: вроде пришли домой, надо бы всем раздеваться, а тут вдруг я сразу ухожу и его оставляю. Ход мысли ребёнка для взрослых часто непостижим, и в этом случае я не смогла его предугадать. Этот случай показывает: бывает, что маму не может заменить никто.
Подобные ситуации складываются иногда во время болезни: когда ребёнку плохо, он часто предпочитает, чтобы рядом была именно мать.
Когда ребёнок становится старше и перестаёт бояться чужих, возникает другая проблема: как он должен вести себя при посторонних, в общественных местах или в гостях? На этот счёт есть разные мнения. Некоторые родители стараются всеми силами добиться, чтобы ребёнок вёл себя “прилично”: не бегал, не кричал, даже не разговаривал. Нужно ли говорить, что достичь этого удаётся далеко не всегда. Есть и родители, которые позволяют делать детям почти всё, что им взбредёт в голову, нисколько не заботясь о спокойствии окружающих.
Я по этому поводу думаю следующее. Родители должны понимать, что чужие люди не обязаны разделять их любовь и снисходительность к ребёнку. Может быть, матери не в тягость слушать болтовню своего малыша, но это не значит, что посторонние с ней в этом солидарны. Большинство взрослых относятся к детям доброжелательно, но не все; а озорной, активный ребёнок способен вывести из себя кого угодно, с этим следует считаться. Как только ребёнок вырастает настолько, что может в какой-то мере отвечать за своё поведение, ему надо постепенно объяснять, что его свобода кончается там, где начинается свобода других людей. Когда двух-трёхлетний малыш везёт на верёвочке машинку и “гудит”, требуя, чтобы Вы ушли с дороги, Вы улыбнётесь и отойдёте, как только поймёте, чего от Вас хотят. Но когда так поступает семилетний ребёнок, мне кажется, Вы вправе быть недовольной: в семь лет уже пора понимать, что окружающие вовсе не горят желанием расступаться на его пути. А объяснять это малышу должны родители.