Я бы не описала выражение ее лица как враждебное, но дружелюбным оно тоже не было.
- Вы звонили мне несколько месяцев назад, в поисках информации о Р.Т. Дэйсе.
Мне хотелось посмотреть, вспомнит ли она имя.
- Я подумала, что вы говорите «Арти», помните? Но вы говорили о Рэнделле Терренсе Дэйсе, Р. Т.
Никакого проблеска вспоминания, так что я попробовала еще.
- Вы еще спросили мистера Миллоуна, думали, что я мужчина.
Могу сказать, что она вспомнила, потому что закрыла рот.
- Я не могла понять, откуда вы узнали мое имя и телефон.
Было видно, как она взвешивает за и против, перед тем, как ответить.
- Вы были записаны в его медицинской карте как ближайшая родственница.
- Вы знаете, что он умер десять дней назад?
Ее тон был нейтральным.
- Я не удивлена. Он был в плохом состоянии, когда я видела его последний раз.
- Я надеялась, что вы сможете ответить на вопрос или два.
- Какие?
- Вы знали, что он участвовал в программе испытания лекарства?
Она немного подумала и ответила: - Да.
- Вы знакомы с руководителем программы?
- Доктором Ридом? Да.
- Он приходил в кардиологическое отделение, когда Дэйс был пациентом?
- Один раз, как посетитель, да. Почему вы спрашиваете?
- Мне говорили, что Дэйс покинул кардиологическое отделение без разрешения врача.
Ее взгляд был упорным.
- Кто-нибудь обсуждал, почему это случилось?
Она отвела взгляд, что сделало невозможным прочесть ее реакцию.
Я продолжала.
- Его друзья сказали мне, что он до смерти боялся доктора Рида. Интересно, в чем была проблема? Вы не знаете?
Она повернулась и пошла прочь. Я шла за ней на расстоянии двух метров, мой голос звучал позорно жалобно, даже для моих собственных ушей.
- Я слышала, что доктор Рид выгнал его за неподчинение, но он был трезв, когда умер. Ни алкоголя, ни наркотиков в его системе, так что же происходило?
Она оглянулась на меня.
- Я работаю в больнице. Я не связана с университетом. Если вам нужна информация о работе доктора Рида, поговорите с ним. А сейчас, если вы надеялись, что я опущусь до уровня слухов и сплетен, то вам не повезло.
Она повернулась спиной.
Я остановилась и смотрела, как она уходит. Что она сказала? Надеялась ли я, что она «опустится до уровня слухов и сплетен»?
- Каких слухов? - крикнула я ей вслед.
Ответа не было.
* * *
Я не собиралась сдаваться. Генри говорил, что, если я встречусь с Ридом, и он не скажет правды, нужно поговорить с кем-нибудь еще. Конечно, в случае с Элоизой Кантрелл, я искала слишком далеко. Все, что она знала, было с чужих слов. Мне нужен был кто-то более близко связанный с ним. Очевидным ответом была Мэри Ли Брайс. Она должна была знать, что происходит за сценой. Проблема была в том, что я не могла с ней связаться иначе, чем через Вилларда. Я могла позвонить ей прямо, но как объяснить, кто я такая, и почему интересуюсь ее работой? Я знаю о ней только потому, что Виллард нанял Пита. Идея связаться с ним вызывала некоторый неуют. Это не моя работа хранить его дела с Питом в секрете от его жены. Я не отвечала за защиту кого-либо из них. Виллард не был моим клиентом, а Пит был мертв. Существовал определенный скрытый моральный код, но, конечно, я могла придумать, как его обойти.
Вернувшись домой, я села за стол и вытащила две папки. После недолгих поисков я нашла адрес Вилларда, нацарапанный на листке бумаги. Черри Лайн в Колгейте.
Я заперла студию, прыгнула в «мустанг» и поехала к 101 дороге.
И вот я уже стучала в дверь Вилларда. В руках у меня был блокнот, доказывающий (я надеялась), что мой бизнес был официальным. В глубине души я молилась, чтобы Мэри Ли не открыла дверь. Я хотела с ней поговорить, но сначала мне нужно было разобраться с другими вещами. Я ничего не знала о Вилларде. Я видела фотографии Мэри Ли, но не его.
Мужчина, открывший дверь, показался мне странным с первой минуты. У него было красноватое лицо и сухая кожа. Его светлые волосы были очень коротко подстрижены, а кончики ушей — розового цвета. Я однажды видела помет новорожденных мышат, у которых были такие же приметы. Его глаза были бледно-голубыми, а ресницы — светлыми.
Белая рубашка с закатанными рукавами и мешковатые брюки.
Он опирался на ручные костыли, а одной ноги не было.
- Да?
- Мистер Брайс?
Он не подтвердил, но и не отрицал, так что я продолжила. Подняла свой блокнот.
- Я бывшая коллега Пита Волинского.
Снова молчание, но изменился цвет его лица, на розовом фоне появились белые пятна. Во рту у него, должно быть, пересохло, потому что он облизал губы. Я надеялась, что парень не играет серьезно в покер, потому что по его лицу можно было читать, как по букварю.