- Кто такой Сэнфорд Рэй?
- Мой тесть.
Я кивнула, во рту неожиданно слишком пересохло, чтобы отвечать.
Я заметила движение на дорожке. Я увидела Анну, в тот же момент, когда она увидела меня.
Она развернулась. Линтон посмотрел в ту сторону.
- На кого вы смотрите?
Я прокашлялась и попыталась заговорить.
- Соседская собака. Она всегда болтается по двору.
Он закрыл глаза, проверяя правдивость заявления. Единственный раз я соврала напрямую, и Линтон пропустил это, так что, может быть, он не такой умный, как думает. Может быть, я тоже не была такой умной, потому что Анна могла бы мне помочь, если бы я не сделала ей выговор.
- Знаете что? Почему бы нам не забыть все это и не начать с начала? Каким-то образом я создала у вас неверное впечатление, и я прошу прощения.
- Впечатление? Мы не говорим о впечатлениях. Мы говорим о правде того, что происходит.
- И что это? Я не понимаю.
- Вы губите мою жизнь. Вы разрушаете все, чего я достиг с таким трудом.
Я помотала головой.
- Нет. Я не стала бы этого делать.
Он слегка улыбнулся.
- Ладно. Может быть, вы правы. Наверное, нет смысла спорить, когда это ничего не изменит.
На мгновение я притихла. Линтон Рид собирался сделать заявление. Впрочем, я тоже.
- Знаете, в чем ваша проблема?
Он сосредоточил внимание на мне. Он находился в своем странном перевернутом мирке, где был королем.
- В чем же?
- Ты не можешь отличить «ругер» от «глока».
Его улыбка погасла, а глаза стали мертвыми. Он достал из кармана пальто плоскую серебристую коробочку и поднял крышку.
Я не могла заставить себя взглянуть. Я продолжала смотреть ему в глаза. Был там кто-нибудь живой? Мое сердце начало колотиться, как будто я поднялась по высокой лестнице.
- Посмотри, что я для тебя принес.
Я взглянула. Внутри был черный бархат. Посередине лежал скальпель. Ледяное сотрясение пробежало по моему позвоночнику, прикоснувшись к каждому нерву. Эффект был странным, такие металлические мурашки, как будто схватилась за оголенный провод.
- Это моя специальность. Моя первая любовь.
Он выхватил скальпель с его бархатной постели, захлопнул коробочку и вернул в карман. Повернул инструмент так, что в нем отразился свет.
- Я называю его Кусака. Он быстрый и острый. Мое любимое лезвие. Номер двенадцать. Видишь, какие изгибы? Это его музыка. Сладкая высокая нота, которую ты услышишь, когда он пронзит твою плоть.
Его глаза встретились с моими.
- Не надо бояться. Ты не будешь страдать. Он об этом позаботится. Небольшой ожог, очень быстро. Думай об этом как об огне, освещающем твою душу. Звездный взрыв, потом тишина.
- Могу поспорить, ты представил его Терренсу Дэйсу, когда его положили в больницу.
- Он был очень болен. Он был обречен. Я предложил ему лучшую смерть. Вошла санитарка, и я попрощался. Я сказал, что мы за ним вернемся.
Он бросился на меня так резко, что я ощутила, как лезвие просвистело у моего лица. Я дернулась назад и ухватилась за алюминиевый стул, чтобы сохранить равновесие. Взглянула вниз и широко размахнулась стулом. Я застала Рида врасплох, хотя он успел поднять руку, чтобы смягчить удар. Он посмотрел на меня с любопытством, возможно даже, с долей уважения. Неужели он думал, что я сдамся без борьбы?
Я держала стул перед собой, четыре ножки удерживали его на расстоянии. Он остановился, чтобы оценить свои возможности, а потом напал снова. Он был быстрым, как атакующая змея. Вперед и назад, в надежде вонзить в меня скальпель. Я ударила его стулом, наезжая всеми четырьмя ножками. Две передние ножки со стуком впечатались ему в грудь. Я отступила влево, заставляя его переместиться вправо. Краем глаза я заметила белое пятно.
Кот выбрался на свободу.
Линтон заметил его в тот же момент. Его глаза блеснули в сторону кота. Я атаковала снова, чтобы отвлечь его. Эд не обращал на нас внимания. Он сидел и умывался, трогательным жестом, который разбил мне сердце.
Теперь пришла очередь Линтона. Я знала, что он задумал. Демонстрацию. Кусака режет до кости. Простота математики. Если не я, то кот. Моим единственным преимуществом было то, что я могла обе руки посвятить стулу, а его левая рука была занята. Левша. Я забыла.
Я двинулась вперед, размахивая стулом перед собой, как укротительница львов. Стул был слишком легким, чтобы причинить ему вред, но создавал между нами буферную зону.
Рид ухватился за стул, и я резко толкнула, что заставило его споткнуться и отступить на шаг. Я наклонилась и схватила за край глиняный горшок с бархатцами. Швырнула его изо всех сил, прямо ему в лицо. Изо лба хлынула кровь. Раны головы, вообще, самые впечатляющие. Никакой реакции с его стороны. Возможно, он ничего не почувствовал.