- Дело в том, что он был пьян, в чем же еще? Он бросил своих детей, потому что они бросили его. Это тот вид боли, от которого нет облегчения.
- Ему должно было быть тяжело.
- Он выучил свой урок в тот раз. Он хотел быть трезвым, перед тем, как встречаться со своими родственниками, поэтому он и носил ваш телефон в кармане месяцами. Ему нужен был посредник, кто-то, кто бы смягчил для него путь. После того, что произошло с его детьми, он покончил с сюрпризами, могу вас заверить.
- В каком смысле?
- Как он говорил, дети понятия не имели, что он придет и постучит в дверь. Он звонил и говорил, что хочет наладить отношения, но, наверное, они не думали, что снова его увидят. И слава богу, с их точки зрения. Думаю, он достаточно набрался, когда попал туда.
Я его отругал, когда узнал об этом. Сказал, братец, это нехорошо.Это совсем нехорошо.
Когда отношения плохие, так не делается. Приходишь пьяный и думаешь, что дети встретят тебя с распростертыми объятитями. Так ничего не получится.
- Семейные отношения — это сложно. Как идти по минному полю и надеяться, что тебя не разорвет на кусочки. Интересно, за что он сидел в тюрьме?
- Он никогда не говорил. Должно быть, за что-то плохое.
- Очень жаль, что он мне не позвонил.
- Может быть, он был слишком болен. Может быть, ему было стыдно, что он снова начал пить. Он исчезал летом на месяц, а потом вернулся.
- Исчезал куда?
- В Лос-Анджелес, но я не знаю, что он там делал. Я не пристаю к людям с расспросами.
Я откинулась в кресле и положила ноги на край стола.
- Грустно, правда?
- Не всякая жизнь хорошо складывается.
- Что я должна уже знать. Следователь сказал, что при Терренсе нашли только спальный мешок. У него было что-нибудь еще?
- Конечно, было. У него была тележка из магазина, в которой он хранил плитку, книжки и палатку. Когда мы пришли на пляж в то утро, когда он умер, ничего уже не было.
У него еще был хороший рюкзак с алюминиевой рамкой. Кто-то увел все.
- Это плохо. А что за книги?
- В основном учебники и руководства. Он любил все, связанное с растениями. Деревья, кусты, садоводство. Он знал все, что можно, о калифорнийских дубах. Только намекни, и он заговорит тебя до смерти. Было трудно заставить его замолчать, если он начал.
- Он был учителем?
- Нет, но он действительно много знал. Он говорил, что до того, как попал в тюрьму, собирался получить диплом по ландшафтному дизайну. Он зарабатывал на жизнь, подстригая деревья, но хотел стать ландшафтным архитектором. По вечерам и выходным ходил на занятия.
- Наверное, был умным.
- Да. Очень. Он еще был милым и добрым.
Данди поерзал в своем кресле.
- Еще кое-что. Перл не хотела, что бы я вам это говорил, но я не понимаю, почему нет. Она думает, что у него были деньги. Много.
- Неужели. А вы согласны?
- Да, мэм. Я не знаю, откуда они взялись, но он не жил от чека до чека, как все мы. Он носил в кармане вот такой рулон денег.
Он сложил большой круг большим и указательным пальцем.
- Но в этом нет никакого смысла. Если у него были деньги, почему он жил на улице? Почему не снял комнату?
- Он не хотел тратить деньги на это. Вы можете чувствовать себя в безопасности в своей постели, но для него это было кошмаром. Комната с мебелью была для него все равно, что камера. Слишком жарко, слишком тесно, слишком шумно. Спать в палатке на свежем воздухе — это свобода. Даже я об этом знаю, а я не сидел в тюрьме. Кроме одного раза или двух... - добавил он для точности. - Дело в том, что деньги тут были ни при чем.
- Как вы думаете, откуда эти деньги?
- Самому интересно. Он мог попасть в тюрьму за растрату. Мог ограбить банк. По нему было непохоже, чтобы он совершил одно или другое, но что я знаю? В любом случае, он знал, что с ними должно быть сделано после его смерти.
- Что именно?
- Все, что я знаю, он сходил в этот магазин офисных товаров, на Стейт. Он купил себе набор юридических форм и смог составить завещание.
- Как интересно.
- Да. Он все заполнил и попросил нас расписаться как свидетелей. Феликса, Перл и меня.
Я почувствовала, как моя голова наклонилась набок, как у собаки, которая услышала звук, недоступный для человеческого уха.
- Как давно это было?
- В июле. Кажется, восьмого числа.
- Так что, восьмого июля вы засвидетельствовали его подпись?
- И Феликс и Перл. Мы все.
- Тогда вы должны знать его полное имя.
Изменение выражения лица Данди было почти комичным. Я прижала его стенке, и он знал это. Он аккуратно обходил тему идентификации Терренса, но забыл о вторичных источниках. Когда я его поймала, он не смог быстро что-нибудь сочинить. Он посмотрел на меня так, будто я была ясновидящей.