– Спасибо, – вздыхаю я, прислоняясь спиной к фонтану, и его журчание расслабляет меня. – А теперь не могли бы вы вернуть моего спутника? – Теперь, прикоснувшись к фонтану, я чувствую магию этого места. И кажется… моя просьба озадачила Лабиринт. Не знаю, как иначе это объяснить, но я каким-то образом понимаю, что он – она – выполнит мою просьбу.
Через несколько мгновений Гейдж пробивается сквозь то, что мгновение назад было сплошной стеной из зелени.
– О, хорошо, – говорю я, поднимаясь на ноги и не обращая внимания на его недоуменный взгляд. – А вот и ты.
– Какого черта?
Я так устала. И это что же? Только первое испытание? Я вздыхаю.
– Я вырастила стену, поэтому теперь, видимо, нравлюсь Лабиринту. Или он терпит меня. Или по крайней мере, больше не хочет моей смерти.
– Ты… ты вырастила стену?
– Ну да. Небольшую. – Я указываю на нее. Рычание и вой с другой стороны уже затихли, и мне интересно, нашли ли существа другую добычу. Я представляю, как те зубы смыкаются на моей коже, и содрогаюсь.
Гейдж замечает это и сокращает расстояние между нами, внимательно осматривая меня.
– Ты в порядке?
– Вполне.
Он бросает на меня взгляд, полный ужаса, а затем осторожно вытирает что-то с моей щеки.
– Кровь, – сообщает он и, показав мне, ополаскивает руку в фонтане. Я наблюдаю за ним с некоторой долей отстраненности.
– Что это за штуки такие?
Гейдж прищелкивает языком, еще раз проверяя меня.
– Ругару. По сути, даже не фейрийского происхождения. Это чудовище создано человеком, группой лиц, которые не потрудились понять и уважить худу, перед тем как использовать этот вид магии. Некоторое время они бесчинствовали в некоторых южных штатах, пока не вмешались Неблагие.
– Почему они вмешались?
Он снова оглядывает меня с ног до головы, прежде чем ответить:
– Позже. Нам нужно двигаться дальше. Мы прошли только часть пути. – Гейдж смотрит на солнце, хотя оно движется по небу, кажется, руководствуясь исключительно собственными капризами.
Я сравниваю свои чары с магией Лабиринта и чувствую нечто, что трудно выразить словами, – но это что-то вроде признания и неохотного уважения с его стороны.
– Не думаю, что это станет проблемой, – говорю я Гейджу, а затем протягиваю руку, направляя магию к живой стене перед нами. Она с легкостью рассыпается, как и все стены за ней, не оставляя после себя ничего, кроме крошащихся кусков кирпича, через которые нужно лишь перешагнуть, чтобы попасть в открытое пространство среди деревьев. Взгляд, который бросает на меня Гейдж, сложно интерпретировать.
– Как ты это сделала?
Я пожимаю плечами.
– Просто попросила?
Улыбка проскальзывает по его лицу слишком быстро, чтобы я могла ее разглядеть, будто происходящее застало его врасплох и он не хочет показывать мне улыбку.
– Ты действительно потрясающее создание.
Из меня вырывается смешок.
– Я знаю.
Глава девятнадцатая
– Так почему же именно сидхе не могут лгать? – интересуюсь у Гейджа.
Когда мы с Гейджем переступаем через осыпавшиеся камни, что остались у подножия стен Лабиринта, они закрываются за нами со звуком шелестящей листвы.
– Это древняя сделка, которая была заключена с Призрачной королевой давным-давно.
– Расскажешь мне о ней? – спрашиваю я.
Он соглашается, похоже, довольный тем, что преподает мне уроки истории. Полагаю, эта тема безопаснее, чем та, на которой мы остановились раньше, поскольку я с меньшей вероятностью буду кричать по этому поводу.
– Когда фейри пытались победить фоморов, Народцу нужны были лидеры. Но они никак не могли прийти к единому мнению, кто их должен возглавить. Были и те, кто не хотел, чтобы во главе стояли сидхе. Но вражду необходимо было прекратить, а Народец должен был выступать одним фронтом. Поэтому Призрачная королева заключила первую настоящую сделку. Пусть сидхе станут правящим классом, но они никогда не смогут лгать своему клану. Она даже распространила эту любезность на смертных, поскольку в те времена среди фейри находились и такие. – Он закатывает глаза. – Не знаю, понимала ли она тогда, как искусно они будут выдавать искаженные истины.
– Она кажется интересной личностью, – говорю я. Носок моего ботинка цепляет камень, и он с грохотом летит вперед.
– Я тоже так думал. До поры до времени. – Он протягивает мне руку, чтобы помочь перебраться через более высокий участок разрушенной стены. Я молча принимаю ее, осознавая, что между нами воцарился хрупкий мир. – И, похоже, я был в меньшинстве. Даже Неблагие говорят о ней, как о страшной легенде.