(2).
Кто по званию своему не имеет необходимой обязанности жить при дворе или в большом свете, тот лучше удались от сего зрелища блистательного бедствия и той суматохи, которая притупляет ум и развращает сердце. Жить в мирном домашнем уединении, общаясь лишь с некоторыми искренними , благоразумными и веселыми друзьями, посвятив себя совершенно своему назначению, своим обязанностям, соответственным наукам и невинным удовольствиям, и изредка с осторожностью принимать участие в публичных забавах, в больших, разнообразных обществах, чтобы набраться новых впечатлений для занятия всегда деятельного воображения и избежать утомительного однообразия - такая жизнь достойна благоразумного человека! В самом деле, избегать большого света гораздо чаще бывает в нашей воле, нежели об этом думают. Но какая-то неблагоразумная суетливость, угодливость к посредственным людям, тщеславие, слабость, страсть к подражанию - вот что заставляет иногда, впрочем честного человека, наилучшее время своей жизни проводить там, где на всяком шагу подстерегают его беспокойство, скука, отвращение и окружают его низкие страсти. Правда, для избежания сих напастей надобно не только иметь состояние вовсе независимое, но и поступать по основательным правилам и оставлять без внимания все выгодные и невыгодные для нас людские сплетни.
(3) .
Если же кто-то хочет или если кого заставляет обязанность жить в большом свете, и, между тем, нет надежды примениться к тону оного - в таком случае держаться по крайней мере надобно того способа обращения, который мы получили от природы и воспитания. Нет ничего отвратительнее, как неумелое подражание нравам большого света; нет ничего смешнее, как если бы почтенный селянин или простой мещанин захотели бы играть роль Французского щеголя, придворного или политика; если люди с посредственным познанием в иностранном языке ищут всякого случая говорить оным; или если люди, пусть даже в молодости своей и жившие при дворах, не замечают, что щегольской язык, которым говорили, например, при дворе Людовика XIV, более уже не в употреблении, и что гардероб прошедшего столетия в нынешнее время употребляется только в комическом театре. Такие люди становятся предметом насмешек, между тем как другие, поступая просто и благоразумно, соблюдая во всем надлежащую, хотя утонченностью своею весьма далекую от придворной, благопристойность, среди самых легкомысленных щеголей пользуются уважением и живут, если не приятно, то по крайней мере спокойно. Итак, почтенный простак! будь всеща прост в своей одежде и поступках! Будь степенен, скромен, учтив, спокоен, правдив! Не говори слишком много и никогда о таких вещах, которых ты не знаешь, и на таком языке, в котором ты мало искусен, в то время, как собеседник разумеет твой родной язык! Храни свое достоинство, будь во всем прямодушен, но без грубости, и никто тебя беспокоить не станет! Правда, в этом случае не слишком тебя станут отличать, но не стоит беспокоиться о том! Не показывай досады или скуки, когда никто в обществе не говорит с тобою; ты ничего не теряешь и можешь, между тем, поразмышлять о разных хороших предметах, сделать полезные наблюдения, и не только не подвергнешься презрению, но, может быть, еще начнут тебя и опасаться, без всякой, впрочем, к тебе ненависти, а это иногда имеет свои выгоды.