Хорошо же отблагодарил ее Бог!
Теперь-то стало понятно, что имела в виду Лачи, когда говорила – можно жизнь праведную вести, а страданий испить – больше, чем самый страшный грешник.
Нет, хватит – с помощью ближним все кончено.
И с Богом – тоже.
Просить Его – о помощи, о прощении? После того, что Он приготовил для нее, Евсении? Да ни за что на свете!
Первое, что она сделала после похорон Алексея, – провела обряд поклонения темным силам. С магическим кругом, черными свечами, кровью петуха – все как полагается.
«По крайней мере с темными все честно: ты им служишь, они тебе помогают, – думала Евсения, наслаждаясь давно забытыми ощущениями – мощными энергетическими потоками, заряжающими тело невероятной бодрящей силой. – И никаких тебе подлянок в виде испытаний под видом любви – таких горьких, что после них хоть в петлю лезь…»
Вопреки правилам община приняла Евсению.
Времена изменились. Конечно, от полного отказа от цыганского закона и речи быть не могло, но на многие вещи теперь уже люди стали смотреть более лояльно.
Никто не осуждал Евсению, не злорадствовал. Наоборот: было такое отношение, как к блудной дочери, хлебнувшей горя и теперь находящей утешение в родных стенах, среди близких людей.
Но очень скоро Евсения стала буквально задыхаться от обыденной суеты, мелочности, непритязательности.
У нее исчезло ощущение важности своей работы. И появилась четкая уверенность: она способна на более серьезные вещи.
С какими проблемами обычно идут к шувани?
По большому счету, с пустяками: амулет на защиту семьи, приворот. О порче никто и не заикается; образованнее стал народ – понимает, к каким страшным последствиям приводит такой обряд…
«Я не могу тут сидеть без дела, – думала ночами напролет Евсения, расхаживая взад-вперед по спальне. – Я чувствую в себе много силы. Не может же быть так, что вся она предназначена для изготовления амулетов. Веди меня, мой темный покровитель… Веди меня туда, где я нужна, где я могу быть тебе полезна, где я проявлю себя ради твоей славы…
Жизнь моя разрушена, пуста и бесцельна. Обидел меня Бог – дал все, а забрал потом еще больше, потому что не просто мужчину и ребенка я потеряла; я теряла свою плоть, кровь, душу. Когда любишь – только так ведь и бывает… И я не могу больше носить эту боль в себе. Мне надо отомстить. Мне обязательно надо как-то Ему отомстить. Время не лечит. Мне даже кажется – наоборот. Чем больше дней и недель проходит после смерти мужа и дочки – тем больше тоска моя по ним, тем острее понимаю, как много я потеряла…»
Потом ей приснился сон: какие-то улицы, дома высокие, толпы людей, текущие, как река, сплошным потоком. Река эта текла-текла и привела к Красной площади.
«Мне надо ехать в Москву, – поняла Евсения. – Продам дом и уеду. Людей там вон как много… Значит, и спрос на мои услуги будет больше, во славу темных сил…»
Сестру брать с собой она не планировала.
Ляля – не от мира сего, от нее даже по хозяйству пользы никакой нет. За водой пойдет – через час вернется. Спросишь: «Где была?» Улыбается: «На солнышко смотрела, на цветочки…» Толка от нее никакого, наоборот – одни лишние волнения и заботы.
Но в последний момент сердце все же дрогнуло. Родная кровь, не от мира сего, без семьи. Отец умер – и куда деваться Ляле, полусумасшедшей, рассеянной, не умеющей толком даже о куске хлеба для себя позаботиться?
Впрочем, в Москве сестре вроде бы стало получше.
Когда Евсения открыла свой магический салон, Ляля с удовольствием стала отвечать на телефонные звонки, вести запись клиентов, развлекать посетителей разговорами о колдовстве. Хотя умнее сестра так и не стала.
– Евсения, что ты все работаешь с утра до ночи. Отдохни немного! Давай с тобой погуляем, в музей сходим! – предлагала Ляля, и на ее лице читалось искреннее недоумение. – Или вообще – давай за границу поедем. Давай, а? К тебе сегодня парень приходил, он мне рассказывал, пока ждал, – в Турции был, а там море есть. Представляешь, воды так много – куда ни глянешь, везде она! У нас уже столько денег накопилось – в Молдове прожить до самой смерти хватит, даже на рынок торговать идти не придется.
– Еще не время, – отмахивалась Евсения. – Ты ничего не понимаешь! Что с тобой разговаривать – никогда дальше своего носа не видела!
Не деньги ее интересовали, не отдых.
Прием большого количества людей позволял, как оказалось, накопить невероятные силы, приобрести необычные возможности, о которых буквально совсем недавно нечего было и мечтать.