Конечно, Катя не сомневалась – убийство Мариам было спланировано и осуществлено именно ею. Она совершенно не осознавала, почему именно испытывает ярость в отношении Мариам, почему берет бутылку с инсектицидом, почему убивает. Опасаясь, что отрава не подействует, Евсения дополнительно поставила блоки на энергетическую структуру Мариам – и организм стал разрушаться очень быстро, практически уничтожая и изнашивая себя.
Заранее позаботилась Евсения и о том, чтобы другие экстрасенсы не смогли считать информацию о произошедшем. Ей всегда хорошо удавалась работа с фантомами, но в этот раз она превзошла саму себя по силе, переданной фантомам. Саша Ремизова искренне «видела», как яд в бокал добавляет черный маг Волков, тот в свою очередь имел аналогичное видение насчет Саши, Гинтаре «видела» главным злодеем продюсера Сергея Кононова.
Но, конечно, были и проблемы.
Самая большая осечка – Наталия Писаренко…
Окончательные детали плана еще только складывались в голове Евсении, но одно уже было точно понятно – тот человек, которого светлые силы направят противостоять уничтожению оберега святого Лазаря, будет очень силен.
Евсения чувствовала приближение огромной лавины светлой силы, но никак не могла понять, с какой стороны она обозначится. Среди экстрасенсов было много сильных светлых – но не они были избраны, не с их стороны ощущалась угроза.
А потом стало понятно: появится женщина, не участница проекта, эксперт.
Сила у нее значительная. Можно сказать – в два раза мощнее, чем у обычного человека. И сама та женщина светлая – а еще и находится постоянно рядом со смертью.
Смерть и рождение – вот те два пункта, где сосредоточена максимальная концентрация силы и энергии. Появление в материальном мире и уход из него всегда сопровождаются мощными энергетическими всплесками, без этих импульсов спираль бытия бы не закручивалась. И те люди, которые находятся рядом с рождением и смертью, – они особенные, отличаются от других. Их можно определить даже по лицам – они всегда выглядят значительно моложе своих сверстников, они полны сил и энергии, и может показаться, что для них ход времени повернулся вспять. Те врачи, которые работают в роддомах, конечно, отличаются от работающих в морге, – они получают разную по составу энергию. Но, в любом случае, у большинства обычных людей нет такого «допинга».
Наталия была судебным медиком, в ее энергии явственно чувствовался этот мощный холодок смерти.
«Отвлеку ее на любовные дела, – решила Евсения, прикидывая, с кем из потенциально доступных для общения мужчин свести линию судьбы рыжеволосой красотки. – Пускай томится, вздыхает-страдает – и не путается у меня под ногами».
Обряд подействовал: Евсения чувствовала, как между Наталией и Денисом вспыхнуло взаимное влечение; как Наталия старается устоять перед искушением, с ужасом понимая – все ее усилия безуспешны, она стремительно катится в пропасть.
Но оказалось, что у этой женщины столько энергии – на все ее хватает, и по молодому парню сохнет, и в расследование нос сует.
«Значит, можно попробовать испугать ее. Страх сработает – все боятся непонятного, необъяснимого…» – решила Евсения и придумала следующую часть плана – «наведение порчи» на автомобиль Наталии.
Она нашла джип в многомиллионном городе так легко, как будто бы совершенно точно знала, где именно он находится.
Темные духи вели ее прямо к цели…
Евсения разыгрывала свой спектакль и искоса наблюдала за Наталией.
Та побледнела от угрозы «порчи», а у мужа ее было такое лицо, что сразу стало понятно: мужик костьми ляжет, а женушку свою из проекта вытащит.
«Даже не сомневаюсь, все будет по-моему, – рассуждала Евсения, возвращаясь в гостиницу. – Она сдрейфит – к огромному моему удовольствию! Кстати, не удивлюсь, если их автомобиль все-таки сломается – у любой вещи есть своя энергетика, и на нее можно воздействовать. Конечно, цель у меня была другая – напугать, сделать вид, что есть противник настолько сильный, что даже экстрасенс в его руках – послушная марионетка. Но все-таки, вполне возможно, машина действительно не заведется… Только об одном жалею – что дух дочери потревожила. У меня это непроизвольно вышло. Вообще нельзя здоровьем родных клясться – это их ослабляет. Конечно, Машеньке моей уже все равно – ушла моя девочка, светлое солнышко. Но не надо вот так походя, ради красного словца, мертвых поминать… Прости меня, Маша. У мамы твоей это как-то само вырвалось, я старалась поубедительнее выглядеть…»