á á á
К
огда Эсмонд и Эссиль оказались наедине в купе, служившим для него кабинетом, он начал разбор полётов:
- Ты почему меня так позоришь перед этой тварью?
- Ты и так много навредил ему! Больше не позволю! Ты мне обещал! - вспыхнула она.
- Да ты его видела? Он сам нарывается! - парировал глава клана.
Внешне он держал себя в руках, но внутренне в нем бушевала злость. Наконец-то ему удалось захватить тварь, которая без колебания убивала его братьев по клану. И он может делать с ним всё, что захочет. А не может из-за слова, данного Эссиль. Эсмонд не понимал, что его злит больше - свое бессилие в этой ситуации или благорасположение феи к этой мерзости.
- А что ему остаётся делать? Его прислал мой обеспокоенный отец. Ох, я знала, что все этим закончится. Хорошо, хоть пришел Эрик, а не Илья, - ходила она туда- сюда, вся дрожа от переизбытка эмоций, терзавших ее душу.
- Ещё одна причина, почему стоит найти способ избавиться от этой мрази, прости... - поздно опомнился Эсмонд.
Он не хотел ругаться при Эссиль, но и его нервы уже были на пределе:
- Ведь раз нас нашел один - придет и второй.
- Я не хочу, что бы кто-то пострадал - ни ты, ни тем более они, - она сложила лодочкой прекрасные руки перед собой.
- Это как получится! Я тебя не отдам ни твоему отцу, ни тем более Илье! - как отрезал Эсмонд, - надо - и с ним сражусь.
В глазах этого мужчины было столько уверенности и решимости, что хватит и на десятерых. Только хватит ли ему силы?
á á á
П
оезд ехал дальше. Уже забрезжил рассвет. Тени от рельс стали подниматься, превращаясь в жгуты, обернувшие передний вагон намертво. От дико нарастающей инерции крепкую сталь начало сминать, как картон в детской руке. Вагон стонал и нехотя тормозил, надрывно скрипели колёса, грозя сойти с рельс, а сами рельсы сминались от тяжести. Но теневые жгуты оказались крепкими и надёжно не давали составу сойти с рельс, но и движение плавно прекращалось. Вагоны находили друг на друга, создавая еще больше грохота. Стекла трескались и рассыпались. А Игорь Петрович, не ожидая такого, не удержался на ногах и налетел на панель управления. На холодном пластике, которым была облицована панель, осталось пятно крови машиниста, а сам он сполз на пол без сознания. Жгуты превращали бронированное чудо техники на рельсах в кучу бесполезного метала. Даже датчики превратились в ненужный хлам. Вход в оружейную заклинило. Трансформаторы полетели, заклинило все двери. Люди стали заложниками собственной крепости. Конечно, подача тока наладится, но, увы, это уже будет слишком поздно.
Враг проник в стальной оплот на колесах просто: еще одни жгуты вырвали с гнездом двери - и он вошел. Мрачный дух не страшился пуль тех, кто всё-таки остался при оружии и на ногах. Он их просто вышвырнул в окна. В поезде оставалось всё меньше целых стёкол. Илья страшно не любил терять время, хотя слыл бессмертным. Мрачный дух понимал, что сейчас в поезде царит хаос. И этим можно пользоваться. Вот еще пара бойцов налетела на него. Зря. Одному он с хрустом свернул шею, другому воткнул в глаз пистолет, которым он целился в дайго. Я, кажется, упоминал, что Илья не любил быть на мушке. В принципе, никто не любит. Но у него это на уровне некоего пунктика. Как призрак, дайго перемещался по резко тормозившему вагону так, словно по ровной дороге шел. А люди пытались просто удержаться и лишь смельчаки нападали. Но их жалкие попытки были напрасны: "чёрная пантера" рвала их своими когтями или дарила на прощанье стальной "привет", метательные ножи неумолимо поражали цели.
Наконец Илья оказался перед купе, где был кабинет Эсмонда. Хотя дверь заклинило изнутри, его это не остановило. Мрачный дух взорвал её припасённой заранее взрывчаткой. Взрыв был малоразрушительным, но достаточно мощным, чтобы покорёжить двери. А пелена дыма создала прикрытие. Дайго встретили выстрелы, но ни один не попал. Эсмонду вскоре самому пришлось изворачиваться от выпадов Мрачного духа. Да, Илья не использовал огнестрельного оружия, потому что сам был ловким и неумолимым оружием. Эссиль пыталась вразумить Илью, но он лишь посмотрел на неё таким таким взглядом, что ей захотелось спрятаться. Особые усилия она приложила, чтобы сделать еще одну попытку защитить Эсмонда. Эссиль понимала, что не может ничего противопоставить взбешённому дайго, хотя он не выказывал эмоций.
Поезд уже остановился, содрогнувшись в последний раз.
- Илья! Прекрати! Я не позволю причинить вред Эсмонду!